Это другое 3

— С охоты? — пока все замерли с открытыми ртами, непроизвольно выдала вот уж точно блондинка Котова, припомнившая, как пьяный папа однажды приволок домой несколько собственноручно подстреленных, из пулемета как минимум, лисьих шкур, которые так и не удосужился в итоге обработать, пусть и прям загорелся тогда идеей хэндмейда, так что их, жутко вонючие уже, пришлось потом выбрасывать, облачившись чуть ли не в костюм химзашиты. И вот то, что сейчас приволок Силин, выглядело если не хуже, то уж точно не лучше. А потому блондинка с гордостью добавила. — Добытчик!

— Почти, — даже без сарказма ответил внезапный гость, аккуратно уложив свою странную ношу на газончик, прежде чем, недолго поколдовав над «добычей», довольно быстро вернуть ей не то что некоторые недостающие части, но и повысить общую упитанность с даже пушистостью в отдельных местах. — Я сейчас.

После этого странный одноклассник, отсутствовавший несколько дней, подхватил даже с виду потяжелевший груз и вместе с ним, так и не приходящим в сознание, снова под мышками взял да как-то прям боднул головой стену, ну и исчез. Буквально. Чтобы спустя совсем скоро появиться, волоча на себе тушу ещё какой-то... дичи. Но уже, судя по всему, частично обработанной, ибо без лап и хвоста.

— Ещё пять сек, — без затей скинул наземь свою неприглядную ношу и, прежде чем повторить трюк с исчезновением, заверил факир всё ещё зависших зрителей сего представления.

— Э-э-э... — когда трюкач снова исчез, попыталась на этот раз что-то сказать Котова по поводу так и оставшегося валяться нового охотничьего трофея, но, видимо, ещё не отошла от прошлого. Пусть и унесенного уже, но, помимо острого запаха, оставившего после себя и воспоминание о торчащих из обоих мешков чьих-то босых грязных пятках с одной стороны, ну и меховых ушах прямиком из слипшихся косм — с другой. — Я одна это видела?

— Увы, нет, — за всех ответила Прекрасова.

— Вот и мы, — снова возник у стены Силин, на этот раз в обнимку со своей мамой, почему-то в дурацкой одежде, но до зубов вооруженной.

— Видимо, сафари удалось, — чуть нервно шутканула Лена.

— Здравствуйте, девочки! Как вы тут? — поздоровалась Силина старшая со знакомыми ей одноклассницами сына, наконец отмершими и отложившими так и не донесенные до рта дольки «арбуза». А затем приступила к знакомству с новым для неё лицом. — Здравствуй, милая девочка, меня зовут Софья Самуиловна, я мама Славы. А как твоё имя?

А дальше начался форменный гвалт, и не будь Силин занят тушей «котозавра», то наверняка расслышал бы в этом шуме и расспросы, и последующий обмен последними новостями. Но весь напор любопытства на себя приняла мама Соня, поэтому он особо не парился. Разумеется, легенда была ранее оговоренна, дабы не допускать ненужной утечки информации. Всё же новый мир — это то, ради чего владетели пошли аж на ритуал Исход, а тут, вон, и мудрить ничего не надо — бери не хочу.

Белоухую У́нку и Рыжеухую Ру́ку, к слову, Вячеслав потащил на Землю по настоянию матери, так как всё же пообещал ей поставить спасительниц на ноги. А здесь это можно было осуществить на халяву, за счет княжества. То есть применяя кольцо Исцеление без траты собственной маны, а потратив две из, в его случае, двенадцати суточных активаций способности. Однако здесь оставлять ушастых в планах юноши не числилось, а потому полностью здоровые, но спящие они были тут же возвращены.

И да, Унка с Рукой, как зовутся «лисички-сестрички», вовсе никакие не «песец» и «лисица», с кем соотнес их Землянин, исходя из собственных ассоциаций. Они — именно что уроженки племени Белоухих и Рыжеухих, соответственно. И, как верно предположил Силин, обе эти потрепанные жизнью, но отчаянные девицы, да и множество других в том поселке — беженцы из разоренных «котозавром» и его кочующей семейкой земель.

У разных племен эти кровожадные твари, до встречи с Силиным вырезавшие мохноухих целыми селениями, именуется по разному, но как правило в названии присутствуют слова «смерть» или «погибель». А «котозавр» — так и вовсе с эпитетом «великая», ибо эта напасть относительно недавно развилась до такой степени, что даже подчинила себе уже привычных и не столь методичных в выжирании всего встречного на пути кошаков-одиночек, а потому — редкость, причем аналогично великая.

Так вот, как несложно догадаться, помимо упомянутых, есть и другие племена. Местные земледельцы, например — это Буроухие. Хотя такие достаточно разных видов встречаются и, исходя из физических кондиций, могут являться и скотоводами, и ремесленниками, бывая порой весьма могучими и коренастыми, а не мелкими и суетливыми.

Те самые «силовики» — это прибившиеся к поселку Буроухих и охотно принятые коротышками охотники из Сероухих. Хоть эти не всегда оседлы, но частенько соседствуют с прочими. Чему доказательством те две «волчицы», которых еще при жизни и до начала всего привечал Маслов.