Это и есть любовь?

– Роза узнала про их роман, – робко сказала она. – И поставила Джованни перед выбором: или она, или моя мать. Когда Джованни выбрал ее, Роза запретила ему видеться с моей матерью.

– А после смерти Розы он встречался с Татум?

Оливия грустно улыбнулась:

– Я тоже задавала ему этот вопрос. Но он сказал, что в одну воду нельзя войти дважды.

Последовала длительная пауза, после которой Рокко подошел к стенке с прикрепленными эскизами. Сняв пару из них, он повернулся к Оливии:

– Марио прав. Ты безумно талантлива.

Долгие секунды Оливия не могла подобрать слов.

– Спасибо, – наконец ответила она.

Прикрепив листы обратно, он вернулся к ее столу.

– В наш с тобой договор нужно внести одну поправку.

По спине Оливии пробежал холодок. Когда мечта была так близко, он, видимо, решил ее разрушить.

– Сегодня я встречался с председателем правления компании. В общем, совет директоров не уверен, что после смерти Джованни я достоин взять бразды правления в свои руки. Видишь ли, мои женатые партнеры ночью спят и видят сладкие сны о том, как их счета пополняются миллионами долларов. В этом они видят стабильность и надежность. А во мне нет ни того ни другого. Потому что я холост.

Оливия уже видела этих людей. Их опасения насчет молодого неопределившегося владельца были ей понятны.

– Но ведь мы только что объявили о помолвке, – неуверенно проговорила она.

Губы Рокко скривились в циничной ухмылке.

– Им нужна дата. Дата нашей свадьбы.

Оливия тяжело сглотнула, едва удерживаясь на ватных ногах.

– По-настоящему? – переспросила она, заранее понимая ответ.

– Да, моя дорогая.

Ей не понравилось, с какой отстраненностью он декларировал ей такую новость. Рокко тем временем продолжал:

– Условия контракта не меняются. Просто добавляется дата росписи. Свадьба через шесть недель.

Оливия не верила своим ушам:

– Шесть недель?

Рокко пожал плечами:

– Можешь не волноваться. Развод будет безболезненным.

Пальцы Оливии вжались в крышку соседнего стола. Так вот почему он так непривычно мягок с ней. Вот почему похвалил ее эскизы.

Она покачала указательным пальцем из стороны в сторону:

– Нет, знаешь ли. На это я не подписывалась. Идти с тобой под венец через шесть недель – это чересчур.

– Придется, моя дорогая, – протянул Рокко с той же самодовольной улыбкой. – Согласен, это создает некоторые сложности. Нам обоим сейчас только и не хватало того, чтобы заниматься свадебными хлопотами. Но обратного пути у нас нет.

Ужас прошедшей конференции, страх общения с журналистами, их каверзные вопросы, летящие отовсюду, – слишком свежи были эти воспоминания. Вновь оказаться в свете софитов было как выйти голой на уличную демонстрацию. Нет, в десять раз хуже. К горлу подступила тошнота.

– Ты сошел с ума, – выдохнула она. – Скажи своим партнерам, что я не готова идти замуж ради них. Скажи им что угодно, но свадьбы не будет.

Глава 8

Фотографы от моды никогда не отличались тактом. Из тех, с кем доводилось работать Оливии, первая половина была занудными изощренными эстетами, как тот же Гуиллермо Виллануэва. Вторая половина отличалась полным безразличием к моделям. Это была стая зверей, которые выплескивали на моделей свою злобу, при каждом удобном случае крича, что в жизни не работали ни с кем более бесталанным.

В этом смысле Алессандра стояла особняком. Невероятно терпеливая, она всегда подбадривала и имела удивительное чутье на хороший снимок. К сожалению, в то утро Оливия не могла дать ей того, что хотела Алессандра. И прекрасно это понимала. Она была зажата, неуклюжа и чувствовала себя не на своем месте.

Ближе к обеду Алессандра наконец отложила фотоаппарат на стол.

– Давайте перекусим, – предложила она. – Продолжим в три.

«Когда вернешься, покажи мне хоть что-нибудь из того, что я прошу».

Нет, Алессандра не сказала этих слов вслух. Она сказала их глазами. Плечи Оливии опустились. На снимке для осенне-зимнего каталога Оливия должна была прижаться к забору в креповом платье удивительной красоты и смотреть в камеру так, как будто к ней вот-вот приедет возлюбленный.

Оливия не могла это сыграть. Возможно, потому, что эту ночь практически не спала. Сообщение Рокко о реальной свадьбе не выходило из головы.

– Что с тобой? – участливо поинтересовалась Алессандра. – Я вижу, тебя что-то тревожит. Может, я тебе помогу?

Оливия не могла держать это в себе.

– Совет директоров требует ускорить нашу свадьбу. Рокко хочет, чтоб мы расписались через шесть недель.

– Шесть недель?! – испуганно воскликнула Алессандра. Затем ее губы сжались в тонкую линию. – На самом деле в этом есть смысл. Учитывая, что Джованни не оставил ему контрольный пакет акций. Холостяцкий образ жизни Рокко всегда беспокоил его партнеров. И теперь, когда контрольный пакет не в его руках, они могут диктовать ему условия.

От удивления Оливия открыла рот:

– Но почему Джованни не оставил Рокко контрольный пакет?

– Джованни отдал десять процентов бизнеса Ренцо Риалто, председателю правления. Он хотел дать Рокко время, чтобы тот посерьезнел и прочно встал на ноги. Мой брат всегда был ответственен и блестяще вел бизнес. Но за его спиной всегда стоял Джованни.