Это и есть любовь?

– Мы еще не определились с датой. Весь следующий год мы перегружены работой. Так что не раньше следующего лета. Но обещаем, что не будем тянуть с детьми.

Стефано округлил глаза, а Рокко едва не подавился глотком воды:

– Дорогая, признаться, настолько далеко я еще не заглядывал.

Пальцы Оливии скользнули по его бедру ближе к паху. Еще сантиметр, и она почувствует его нарастающую эрекцию.

Этим же вечером. После ужина. Он задушит ее, если не узнает, куда делась та напуганная, взволнованная женщина, которую он привез в Нью-Йорк.

– Может быть, уже взглянем в меню? – предложил Рокко, терзаясь самыми противоречивыми мыслями.

* * *

Поворот долгожданного ключа в двери громом прогремел в ушах Оливии после давящей тишины по пути из ресторана. Рокко не сказал ни слова, а на его лице было поистине пугающее выражение.

Но разве не идеально она сыграла роль его невесты? Даже у Стефано не осталось ни тени сомнений.

Дверь с грохотом захлопнулась, и Рокко повернулся к Оливии лицом.

– Что, черт возьми, это было? – прорычал он.

Оливия откашлялась.

– Ты ведешь себя странно. Стефано бы не купился, если бы я вела себя как обычно.

Между ними было не больше полуметра. Сердце его билось так сильно, что Оливия, казалось, слышала каждый удар.

– А твое поведение не кажется тебе странным? Твоя рука была у меня между ног! – воскликнул Рокко.

Щеки Оливии залились румянцем.

– Признаю, с этим я перегнула. Прости.

Его взгляд был поистине испепеляющим.

– Извинениями ты не отделаешься. – Рокко выдержал недолгую паузу и продолжил: – Я хочу, чтобы твоя рука снова оказалась там же. Прямо сейчас. И не только рука.

Глава 6

Глаза Оливии округлились. Страсть, которую оба держали в себе все это время, рвалась наружу. Из жара Оливию бросило в холод, какое-то время она попросту не могла дышать. Несмотря на то, как он повел себя в тот вечер после «Навильи», она хотела, чтобы это повторилось. Она жаждала продолжения.

В темных глазах Рокко был вызов. На секунду Оливия представила, как божественно может быть с ним в постели. Обнимать его мускулистое тело, прижиматься к нему. Желание было настолько сильным, что она как будто почувствовала вкус его губ.

Она была готова подчиниться его приказу. И сделала бы это с удовольствием. Но неожиданно разум вернул ее на землю. Секс с Рокко Монделли в сто раз усложнит ее и без того шаткое положение.

Оливия сделала шаг назад, выдохнула, словно выходя из круга охватившего ее безумия.

– Нет, Рокко, спасибо. Я начинаю понимать правила твоей игры. Год и так обещает быть нелегким, и секс все только усугубит.

Она видела, как тщательно он обдумывает слова.

– Возможно, ты права, – наконец сказал Рокко. – Но имей в виду: выкинешь еще раз подобное, и я не буду спрашивать разрешения.

Три часа конференции в Линкольн-центре прошли с грандиозным успехом для Дома Монделли. Но никак не для Оливии. То и дело она выбегала из конференц-зала, где едва не падала в обморок от нехватки кислорода. Недуг, оставшийся со времен работы моделью.

Известие о том, что Оливия Фицджеральд станет новым лицом марки Монделли, было встречено бурными овациями. Равно как и новость о том, что союз известной модели и генерального директора легендарного Дома моды не только профессиональный. Однако вопросы журналистов о сотрудничестве и личной жизни двух знаменитостей были почти не заметны на фоне их заинтересованности в неожиданном исчезновении Оливии. Да, она исчезла на пике славы, совсем недавно подписав трехмиллионный контракт. Из каждого угла слышались вопросы, реплики и возгласы на эту тему.

Оливия мужественно отвечала каждому, ссылаясь то на здоровье, то на потерю интереса к профессии модели. Но пытливых журналистов не удовлетворяли столь размытые ответы.

– Что случилось в тот вечер в Линкольн-центре, Оливия? – раздался очередной выкрик из зала. – Почему вы не вышли на подиум?

Вопрос был слишком конкретным. Что они еще знают, эти журналисты? В тот вечер в Линкольн-центре Федерико заменил ее на другую модель. Он пообещал, что о случившемся никто не узнает. Оливия доверяла организатору того злосчастного показа, но утечка могла произойти от других источников.

– Я… я почувствовала себя плохо, – выдавила из себя Оливия.

– А контракт с «Ле Сиель» вы разорвали тоже из-за плохого самочувствия? – спросили из другого угла.

Ситуацию спас Рокко, нагнувшийся к ее микрофону и напомнивший гостям, что отведенное для конференции время подошло к концу.

«Господи, – думала Оливия, выходя из зала под руку с Рокко. – Неужели это никогда не закончится?»

Рокко протянул бокал бренди все еще бледной Оливии. Давящая темнота квартиры лишь усугубляла гнетущие мысли, и алкоголь был как нельзя кстати. Однако и Рокко пребывал не в лучшем расположении духа. Чем мог так напугать Оливию вопрос журналиста? Что должно было случиться в тот вечер, чтобы она до сих пор бледнела при упоминании о нем?

Его не оставляло чувство, что в этом кроется разгадка всего.

Рокко наполнил бокал и себе, взглянул на серое лицо своей спутницы и принялся расхаживать по гостиной.