Это я, Эдик

Проклятый член на ее парандже постепенно расплылся в несуразную кляксу. По-моему, Гузель ревела, да и у меня горло (или что там) стискивали идиотские спазмы. Короче, таким уродом я себя давно не ощущал.

– Я больше к тебе не приду, – громко сказала она после занятия ледяным тоном. – Ты не понимаешь моей веры и не уважаешь ее. Я думала, ты чуткий и добрый, а ты полный козел и урод.

– Да плевать я хотел! Сама ты коза. Не фиг было вирусы к нам протаскивать.

– Что с тобой случилось, Кулешов? – уже вполголоса спросила она.

– Иди к Диву, шахидка.

– И сочли они ложью и последовали за своими склонностями, а всякое дело – установлено, – покачала она головой и ушла.

(54:3. – Прим. мутакаллима Издателя.)

Ну и мерзко же мне было. Эх, такая классная деваха, такая черная и пылкая, что твой наэлектризованный эбонит. И было бы совсем уж гадко, если бы похотливые серферы стали дрочить на ее волнующий образ…

Все разбрелись кто куда, а я тупо сидел в аудитории и чего-то ждал. Нет, все-таки один человек остался – это был мой старинный кореш по прозвищу Палец. Он со вздохом уселся рядом и положил мне руку на плечо, проникновенно уставившись на мою кислую харю предателя и отморозка.

– Сочувствую, брат! Но понимаю как никто – водить дружбу с шахидкой не только опасно, но и предосудительно. Ты поступил как истинный гражданин и студент!

– Пошел в жопу, педик.

– С этим покончено, дружище. Я теперь с девками вожусь. И вот что я думаю… Ты, конечно, был глубоко прав, когда отверг экстремистку, но поступок твой чреват для нее и других людей многими бедами. Ее неокрепшая душа может удариться в разгул виртуальной преступности, и кто тогда поставит на пути ее безобразий заслон?

– О чем ты толкуешь, чудила? Может, дашь мне спокойно переварить разрыв? Я же почти любил ее! А может, и не «почти».

– Конечно, конечно, – осклабился Палец. – Ну, не тужи так бурно, найдешь себе новую подругу…

Тут он встретился с моим взглядом, который даже через Сеть был в состоянии прожечь в его черепушке дыру, и поторопился исчезнуть. И я тоже вскоре свалил домой, где выжрал с папашей пузырек бормотухи и добавил цифровой дури, чтобы покрепче отрубиться.

Где-то через неделю я узнал, что Палец спелся с офигевшей Гузелью, выразил сочувствие, охмурил ее и вскоре слепил отменный сюжетец, как раз в духе деканова заказа. Так или иначе, мы с ней больше никогда не разговаривали, и после второго курса она перевелась обратно, к себе в Мавританию. И уехала туда же, разумеется. Как говаривал Пророк, «бегите в Эфиопию, царь которой никого не угнетает».

Секта чадроносиц растворилась сама собой, потому что истовым мусульманкам не захотелось иметь ничего общего с сетевой распутницей Гузелью. Лицемерные дуры, блин. Сами небось глядели на порно-ролик и мечтали, чтобы на их страшные хари кто позарился – недаром же чадры свои выдумали….

А как же я, спросите вы? После моего демарша Бар-Малеев явно потерял ко мне всякий интерес и потом ни разу не вызывал к себе. А на занятия я опаздывал по-прежнему, и даже прогуливал их, но результаты тестов у меня всегда были приличные. Терпимые, если быть честным… Так и протянул оставшиеся два года, даже Пальца не тронул пальцем, но и не разговаривал с ним. Он вообще как будто в пустом коконе очутился, даже учителя его презирали.

И можете тут не комментировать, читать все равно не буду.

Comments on this: 27

От редактора: Комментарии к данному сообщению удалены мной по двум причинам – во-первых, их несущественности для понимания основного текста, и частичной непостижимости по причине переноса фрагмента ближе к началу публикации – во-вторых. Да, и в-третьих: мнения первых читателей об этическом облике Э. Кулешова, его поступке и особенно о «Бар-Малееве» не всегда выражены корректно.

Комментарий юридической группы: Главное, что они вступают в противоречие с основными правовыми нормами, а все остальное неважно.