Это я удачно попала!

«Нет, дорогой, — хотелось мне возразить, — твоё спокойствие мне сказало только о том, что вы — два беспечных великовозрастных болвана, не осознающих возможных последствий своих действий». Сдержалась лишь чудом, постаравшись донести до друзей свою точку зрения в более приемлемых выражениях. Кажется, поняли.

Затем мы уже перешли на обсуждение того, как этот полёт происходит с научной точки зрения. Оказывается, феи впервые навели Эвана на мысль, что можно летать не только с помощью крыльев, но и с помощью магии. Ведь крылья фей слишком маленькие, их сил не хватает на то, чтобы держать их в воздухе — однако феи как-то летают. Разумеется, об этом задумывались и до Эвана, но почему-то пришли к выводу, что дело в особенностях фейской магии. Собственно, чтобы выяснить, в чём эта особенность, Эван и напросился с нами к феям. А там он увидел и понял кое-что еще, о чем не может рассказать, связанный клятвой, но что привело его к следующим мыслям: взлетая, маг расходует собственную магическую энергию — так же, как и поднимая в воздух какие-то предметы. Соответственно, чем больше вес предмета — тем больше расход энергии. Чистая физика. Человеческое тело довольно тяжелое, и человек, в зависимости от резерва, может пролететь от нескольких метров до километра. При этом скорость значения не играет — разве что человек быстрее пролетит свой километр и раньше выдохнется.

Но что, если он не будет использовать для этого собственную энергию? Ведь за счет чего летают птицы, лишенные магии? За счет крыльев и собственной физической энергии, приводящей в движение крылья, верно? У человека крыльев нет, но что мешает нам воссоздать подобный процесс? Магу, управляющему воздухом, ведь не обязательно тратить силы на то, чтобы удерживать в воздухе такое тяжелое тело. Нужно лишь сделать так, чтобы воздух сам его держал — как держит планирующую птицу.

Словом, как я поняла, Эван изобрёл что-то вроде портативной аэротрубы — его поддерживали в воздухе постоянные воздушные потоки, циркулирующие вокруг его тела. Сил на то, чтобы зациклить ветер, требуется немного, самое сложное было — сделать правильные рассчеты и построить вектора завихрений, чтобы тело держалось и не падало при маневрах. Вот тут-то Эвану и помог Гордон, у которого с математикой, в отличие от самого Эвана, было всё хорошо.

Поняв, в чём дело, я наконец-то смогла оценить и саму идею, и то, сколько сил парни вложили в её проработку. Увидев мой взгляд, полный искреннего восхищения, друзья самодовольно заулыбались. Нет, рано я их во взрослые записала. Мальчишки — они мальчишки и есть!

Глава 51

Остаток лета пролетел незаметно, и вот мы с Гордоном уже снова в родной академии. Надо сказать, что, по сравнению с прошлым годом, наши с Гордоном отношения неуловимо изменились. Всё то время, которое он гостил у меня — до момента нашей отправки в академию — он вёл себя не как обычно, а так, словно мы встречаемся или он за мной ухаживает. Нет, он не позволял себе ничего лишнего: мы даже не целовались ни разу с момента того полупоцелуя при встрече. Но при этом он при каждом удобном случае брал меня за руку, что мне дико нравилось: у Гордона, оказывается, очень приятные руки, и я любила рассматривать их в такие моменты.

Его ладони были достаточно крупными, а пальцы — длинными и красивыми, но больше всего мне нравились его выпирающие костяшки по краям запястья. Каждый раз, когда Гордон брал меня за руку, я старалась незаметно, будто случайно, провести по ним пальцами. Еще мне нравилось смотреть в его глаза: я недоумевала, как могла раньше не замечать, какого они цвета. Теперь я точно знала — они кофейные, тогда как мои — скорее, цвета крепкого черного чая. Ровные брови и не слишком густые ресницы парня были на несколько тонов темнее его светлых до белизны волос. Но белизна эта не такая, как у выпавшего снега, а скорее это был самый светлый оттенок блонд, который я когда-либо видела. Такого же цвета были волосы у его мамы. Я вообще стала часто рассматривать Гордона тайком, как будто впервые его видела: отмечала немного острые скулы, прямой, чуть длинноватый нос, средней полноты губы — последние особенно притягивали мой взгляд. Гордон определенно не являлся идеальным красавчиком, но всё же был довольно привлекателен.