Это кажется непомерным… но вовсе не означает, что всего этого не было

Ленни постарался на славу – у своего соседа он раздобыл немного водки. Я махом опрокинул стакан, но это было всё равно, что клеить лейкопластырь (Band-Aid) на огнестрельную рану. Когда мы запрыгнули на поезд до Хобокена, до которого ехать было около 20 минут, у меня начался алкогольная детоксикация: у меня начали дрожать руки, началось головокружение, я стал нервным и раздражительным. Ничего в этом удивительного не было: мне просто нужно было, мать твою, выпить, типа, немедленно. Мои запасы вежливости почти иссякли.

- Эй, Ленни, чувак, нам необходимо немедленно разыскать водки. – сказал я. – Я не смогу играть, пока, мать твою, не выпью.

Полагаю, Ленни мог выносить меня до известной степени: он курил свою траву лишь для того, чтобы сочинять и записывать музыку; единственное различие между мной и им заключалось в том, что его организм продолжал функционировать нормально и в том случае, если Ленни и не курил. Казалось, что каждый бар, который мы проезжали, был закрыт с 1955 года. Когда мы добрались до студии, Ленни послал своих работников за выпивкой. Даже не знаю, где они её достали, но они вернулись около двенадцати с водкой, и как только они принесли мне выпить, мы засели за запись. Мы записали “Always on the Run” меньше чем за час; неотшлифованная спонтанная энергия, вложенная в эту запись, оказалась весьма к месту.

* * *

Гитарные партии для “USE YOUR ILLUSIONS”, а также вокал записывались в Лос-Анджелесе в студии “Record Plant”. Для меня как для гитариста это было самое лучшее время – у нас было столько песен, каждая из которых предоставляла столько возможностей для варьирования звука и техники. На тот момент я был в наилучшей своей форме, с лёгкостью выуживая звуки, которые мне были нужны, большая часть из которых приходила ко мне по наитию. При записи я использовал несколько прикольных гитар, которые я впервые в своей жизни мог себе позволить.

В то время у меня были Gibson Flying V ’58 года, Gibson Explorer ’58 года, несколько гитар Travis Beans, несколько лучших акустических гитар – Martin, Gibson, Taylor и т. п. У меня была великолепная испанская гитара в стиле фламенко и пара гитар типа Dobro, не говоря уже о нескольких винтажных Les Paul и моей излюбленной копии Les Paul со звукоснимателями Seymour Duncan. При записи альбомов возникла пара моментов, когда мне потребовались гитара Travis Bean, в основном, для записи партий, исполненных со слайдом (“The Garden”), гитара типа Dobro (“You Ain’t the First”), так же как и гитара с тремоло-системой (“You Could Be Mine”). Когда доходило дело до гитар, я был просто ненасытен (я даже брал с собой на гастроли по 20 гитар); я намеревался забрать их вместе с собой в студию – твёрдое решение использовать их в той или иной степени или форме при записи нового альбома. Мне предстояло сыграть 36 песен, что означало 2 недели непрерывной записи гитарных партий. Я был на седьмом небе от счастья, потому что целиком был поглощён своими гитарами – исключительно моей частью записи. Это было великолепно, студия давала отличный звук, и я просто обожал персонал студии “Record Plant”.

Во время записи “Illusions I, II” произошло событие, о котором говорили практически все. Как-то в переулке возле студии собралась взволнованная толпа. Оказалось, что в контейнере для мусора (“Dempster”) позади студии полицейские нашли отрезанные руку и голову. Всё, что я знаю, так это то, что это сделали не мы, но Иззи, вдохновившись, написал стихи к песне “Double Talking Jive”. А от меня потребовалось записать для этой песни на испанской гитаре великолепное соло в стиле фламенко, и это было что-то неописуемое! В той песне есть и соло, исполненное на электрогитаре, которое перетекает в акустическое, в стиле фламенко.

На альбоме есть несколько песен, которые потребовали очень тщательной гитарной работы. “Estranged” – долгая и масштабная песня. Во время записи я использовал Les Paul Gold Top; все мелодические партии я сыграл на верхнем звукоснимателе (rhythm pickup), выкрутив ручку тона на ноль. “November Rain” тоже потребовала от нас усилий так же как и другая песня Эксла “Breakdown”. В обеих этих песнях лидирующая партия – это партия фортепьяно, которая требовала аккомпанемент; по этой причине партии гитар и баса должны были быть тщательно продуманы и точно сыграны. Эти песни были, мать их, просто отличные, но, должен сказать, они потребовали тщательной работы.