Это кажется непомерным… но вовсе не означает, что всего этого не было

Сеймур устраивал лучшие вечеринки, и он воспитал своих детей хорошо настолько, чтобы устраивать тусовки при них. Моя мама была знакома с Сеймуром, но она никогда бы не одобрила то, что происходило на его вечеринках. На вечеринках Сеймура всегда было море свободы и никаких ограничений (full-on). Его дети Мэтт и Дилин (Dilynn) были достаточно умны и независимы, чтобы Сеймур за них волновался: они к этому времени уже определили, какое место занимают они среди этого «сумасшедшего дома» (crazy existence). Его жена Бетти никогда не выходила из своей спальни; для меня это было тёмной и зловещей (foreboding) загадкой – что же происходило у неё наверху? Принимая во внимание, что Сеймур держал домочадцев в некотором роде железной хваткой (iron fist), то по этой причине в мир своего дома Мэтт позволил войти только избранным друзьям, в числе которых был и я.

Как-то Сеймур взглянул на меня и наградил (bestow) меня прозвищем, которое имело для него больший смысл, чем моё настоящее имя. Когда в его доме во время вечеринки я ходил из комнаты в комнату, выискивая, чем бы мне ещё таким заняться, он тронул меня за плечо, остановил на мне свой дружеский (affable) взгляд и сказал: «Эй, Слэш, ты куда идёшь? Ты куда направляешься, Слэш? А?»

Очевидно, это прозвище приклеилось. Мои друзья, которые были на вечеринке в доме Сеймура, на следующий день в школе стали называть меня Слэшем, и совсем скоро это стало единственным именем, под которым меня стал знать каждый. А в то время мои друзья и я подумали, что это было просто клёвое имя, но это было не просто клёвое имя. Спустя годы я отыскал Сеймура, и он объяснил всё подробно. Я был в туре “Use Your Illusions” и оказался в Париже вместе со своей мамой в то же самое время, когда там был Сеймур. Мы обедали втроём, и он объяснил, что моё прозвище в своём прямом значении олицетворяет мою бешеную энергию (sense of hustle). Он был горд тем, что я на самом деле сделал из этого прозвища себе имя и что именно он был тем самым, кто дал мне эту кликуху (moniker). Причина, по которой он назвал меня Слэшем, заключалась в том, что я никогда не сидел спокойно (зд. stand still) дольше пяти минут; во мне он видел того, кто всегда придумывал очередную проказу (scheme). Он был прав – я всегда чаще приходил или уходил, чем стоял без дела. Я всегда (perpetually) в движении, и пока здороваюсь, успеваю попрощаться. Эту мою особенность Сеймур передал одним словом.

В доме Сеймура я познакомился с кучей людей, в том числе «Роллингами». После того, как они отыграли концерт в “L. A. Coliseum”, они заскочили к Сеймуру продолжить вечеринку (after-after party). Я видел тот концерт – они сыграли “You Can’t Always Get What You Want” настолько вдохновенно, что я никогда не забуду этого их выступления. Я умудрился пожать руку Ронни Вуда (Ronnie Wood), мне было пятнадцать, и я вовсе не знал, что в дальнейшей жизни он будет одним из лучших моих друзей. В действительности, мой сын Лондон был зачат в его доме (conceive).

Другой мой близкий друг Марк Мэнсфилд (Mark Mansfield) появляется и исчезает из моей жизни с тех пор, как мы познакомились в средней школе. Кен, отец Марка, был режиссёром звукозаписи (record producer), а его приёмная мать – певицей. Его настоящая мать жила в Санта-Барбаре, куда он часто отправлялся, когда попадал в неприятности, а в неприятности он влипал постоянно. Семья Марка жила в очень симпатичном доме за бульваром Сансет. Марк был как мини-Джеймс Дин (James Dean) с чертами Денниса Хоппера (Dennis Hopper) – он всё время пробовал что-нибудь новое и делал всё, когда бы ему ни бросили вызов. И делал он это всё на чистом энтузиазме и с улыбкой на лице. Медленно, но верно это отношение к жизни свело его вниз по тёмной дороге: центр для содержания под стражей задержанных несовершеннолетних (juvenile detention [center]), центр реабилитации и всё в том же духе. Марк был парнем того самого сорта. Однажды он позвонил мне в десять утра, чтобы сказать, что он с другом съезжают в машине, принадлежащей маме его друга, с дороги где-то в районе Малхолланд (Mulholland). Поскольку мамы этого парня не было в городе, они угнали машину прямо от их дома (зд. driveway), и, в конце концов, слетели на ней с уступа (shoulder) прямо в каньон. К счастью для них, они приземлились на дерево и смогли взобраться вверх и вылезти на дорогу. Само собой разумеется, что в следующий раз Марк мне звонил, находясь в изгнании (from exile) в доме свой матери в Санта-Барбаре.

* * *