Читаем Это мой конёк. Наука запоминания и забывания полностью

Ученые не ставят воспоминания Генри под сомнение, однако подчеркивают, что воспоминание — это не просто воспоминание. Иногда оно становится повествованием, несущим в себе факты о произошедшем и не очень отличающемся от какой-нибудь обычной истории. Бывает и по-другому — мы переживаем событие заново: ощущения, детали, чувства, нахлынувшие в тот момент, — не последнюю роль играет и обстановка. Воспоминания Генри, скорее, относились к первому типу и больше напоминали знания или усвоенные рассказы — это называется семантическая память[25]. Он редко в деталях описывал свое детство, и рассказы его зачастую строились по схеме «я обычно…» и содержали факты о том, в какую школу он ходил, куда ездил на каникулы и какой была его семья. Его словарный запас был весьма ограниченным, и, вероятно, Генри был не способен вызывать у себя живые воспоминания, наполненные запахами, звуками и эмоциями. Уже будучи знакомой с Генри много лет, Сьюзан Коркин убедилась, что его воспоминаниям не хватало именно этой живости, свойственной нашим эпизодическим воспоминаниям.


В дайвинг-центре «Гюльте» мы уже провели первую часть теста на память — его результаты нужны нам для сравнения, поскольку они демонстрируют работу памяти в нормальных условиях. Мы разделили аквалангистов на две группы и присвоили каждому номер от 1 до 10. Выданный нами список, состоящий из 25 слов, испытуемых, очевидно, заставил попотеть. Не только потому, что тест сложный. Они изучали слова в течение двух минут, затем вставали, прогуливались, возвращались к столу и записывали то, что смогли запомнить. На них была надета половина снаряжения для погружений — разумеется, они вспотели и им стало жарко. Испытуемые запомнили от 6 до 17 слов — это абсолютно нормальный результат.

Капли дождя попадают на кожу и лишь заставляют нас еще сильнее нервничать, а первая группа испытуемых тем временем уже заходит в воду. А что, если мы вообще ничего не узнаем? Что, если эти десять человек пришли сюда совершенно напрасно и мы не узнаем ничего нового о памяти и контексте?

Нельзя же всю жизнь полагаться на то, что обстановка поможет нам запомнить все, что только возможно. Годден и Бэддели подчеркивали неразумность таких предположений. В XVII в. философ Джон Локк написал о человеке, который учился танцевать в комнате с большим сундуком. Он исполнял всевозможные танцевальные па, но только если в комнате находился сундук. В комнате без сундука свои способности он продемонстрировать не мог. Очень странная история — к счастью, ничего подобного больше никогда не наблюдалось. Но в ней описана крайняя форма контекстно-зависимой памяти, а задачей Годдена и Бэддели было продемонстрировать, что в некоторой степени это может быть. Как это применить? Например, готовиться к экзамену там, где он будет проводиться? Или не менять место жительства из страха потерять все накопленные в одной квартире воспоминания?

К счастью, воспоминания доступны нам даже тогда, когда мы не находимся там, где произошли сами события. Аквалангисты готовы поделиться с нами поразительными впечатлениями от погружения — они тем временем уже переместились на сушу.

Нейронные сети нашей памяти, или рыболовная сеть воспоминаний, приносят пользу не только тогда, когда дело касается обстановки.

Самые крепкие сети мы сплетаем сами, когда запоминаем то, что действительно хорошо понимаем или что имеет для нас особое значение. Если мы проявляем жгучий интерес к какой-то теме, например к дайвингу, нам проще запоминать новую информацию, связанную именно с ней, а не с тем, о чем нам мало что известно. Все дело в том, что у нас уже есть обширная нейронная сеть воспоминаний для размещения знаний, а кроме того — дополнительная мотивация. У нас как бы появляется дополнительная нейронная сеть благодаря нашей собственной вовлеченности — память вообще эгоистична. Воспоминания цепляются за то, что касается нас самих, что мы чувствуем, чего хотим. Жаль, но то, что нам необходимо запомнить, просто ужасно неинтересно!

Другие ученые проводили разные эксперименты, связанные с контекстно-зависимой памятью. Запомним ли мы то, что выучим во время прыжка с парашютом? Ученые пришли к выводу, что уровень стресса во время прыжка так высок, что сводит влияние контекста к нулю. Вероятно, в этом нет ничего странного: уровень адреналина повышается настолько, что мы плохо воспринимаем обстановку — а значит, опереться памяти не на что. Чуть более приземленным и приближенным к практике был эксперимент, во время которого ученые тестировали студентов-медиков: легче ли им вспоминать полученные знания в том же помещении, где они их получали? Помещением в эксперименте служили и обычные аудитории, и операционные, где студенты надевали спецодежду. К счастью для их будущих пациентов, в результате эксперимента были выявлены минимальные различия, поэтому студенты вполне способны вести врачебную практику за пределами учебного заведения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека фонда «Траектория»

Братья Райт. Люди, которые научили мир летать
Братья Райт. Люди, которые научили мир летать

В начале XX века человечество охватила «летная лихорадка» – страстное стремление воплотить, наконец, в жизнь многовековую мечту об управляемом полете. Правительства США и стран Европы тратили огромные суммы на программы по созданию первого летательного аппарата с мотором. А в это время в небольшом американском городке в штате Огайо два сына местного епископа на собственные небольшие средства строили свою летающую машину. История о том, как скромные владельцы велосипедной мастерской, не окончившие даже колледжа, сконструировали и испытали первый в мире управляемый самолет, рассказанная лауреатом Пулитцеровской премии, обладателем Национальной книжной премии США Дэвидом Маккаллоу.Орвилл и Уилбур Райт заинтересовались полетами после знакомства с детской французской игрушкой, похожей на «вертолет» с двумя пропеллерами и резиновой лентой. Любопытство, пытливость ума, чтение книг и страсть к полетам помогли братьям Райт сконструировать первый управляемый самолет.Из книги, полной биографических и исторических подробностей, читатель узнает, как братья Райт наблюдали за птицами и почему этот опыт оказался необходимым при испытании первых планеров в неприметном Китти Хок на Внешних отмелях, как неудачи только подтолкнули к окончательной решимости летать и как четыре полета на «Флайере» в декабре 1903 года изменили ход истории человечества.

Дэвид Маккаллоу

Публицистика
Происхождение всего: От Большого взрыва до человеческой цивилизации
Происхождение всего: От Большого взрыва до человеческой цивилизации

Невероятно компактный рассказ геофизика Дэвида Берковичи о том, как все везде появилось: звезды и галактики, атмосфера Земли, океаны, клетка и, наконец, человеческие цивилизации, написан трепетно и талантливо. Сочетая юмор и безупречную научную канву, Берковичи с головокружительной скоростью проводит нас сквозь пространство и время – почти 14 млрд лет, показывая при этом связи между теориями, помогающие понимать такие темы, как физика частиц, тектоника плит и фотосинтез. Уникальный эксперимент Берковичи в равной мере впечатляет научной убедительностью и литературным мастерством и станет незабываемым опытом знакомства с вопросами космологии, геологии, климатологии, человеческой эволюции как для искушенного читателя, так и для новичка.

Дэвид Берковичи

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Как работает Вселенная: Введение в современную космологию
Как работает Вселенная: Введение в современную космологию

Эта книга посвящена космологии – науке, недавно отпраздновавшей свое столетие. Она объясняет, почему мы уверены, что у Вселенной есть начало, где и когда произошел Большой взрыв, что означает разбегание галактик, как образовалось все, что нас окружает, от атомов до галактик, каково будущее Вселенной, существуют ли миры с другими физическими законами, что такое черные дыры и многое другое. Подробно рассказывается про то, что нам известно и что неизвестно про две таинственные сущности, которые вместе составляют более 95 % содержимого Вселенной – темную материю и темную энергию. Кроме того, показаны физические основы общей теории относительности и предсказанные ею эффекты.Книга ориентирована на широкий круг читателей, но некоторые ее разделы, в которых излагаются элементы нерелятивисткой космологии, требуют знания математики на уровне начальных курсов университета. Эту часть можно рассматривать как своеобразный учебник, в котором основные космологические решения получены без использования математического аппарата общей теории относительности.

Сергей Л. Парновский

Астрономия и Космос / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги