Это моя собака!

– Знаете, нисколько. У меня адская боль в пояснице.

***

Генрих вернулся домой один. На пороге его встретил Курт. Он увидел поводок, отсутствие собаки и заплакал, хотя до этого всеми силами хотел сдержаться.

– Дурак! Дурак! Зачем ты так сделал? – стуча кулачками по груди брата, кричал Курт. – И где твоя куртка? Всю кровью заляпал, да? Это же наша собачка! Наша Данке!

– Вот и будешь ходить к нашей Данке, я место нашел, – Генрих схватил Курта за руки и приподнял, как обычно он делал, что успокоить его. – Я все сам сделал, ты бы опять набедокурил. Пошли, там недалеко. Хоть каждый день там сиди, – он помолчал. – Кто-то ведь должен был это сделать.

– Я больше никогда не буду разговаривать. Ни с кем из вас! И вообще! Понятно тебе?

И Курт перестал говорить. Молча шел за Генрихом, стараясь не всхлипывать. Могилка Данке должна была находиться на пустыре, где они играли с Гансом и Йоахимом в войну.

Их шалашик. Рядом – разбитый ими лагерь и импровизированный штаб. В землю вбита по рукоятку лопатка. «Под ней Данке», – Курт остановился, как вкопанный и стал неотрывно смотреть на землю перед собой.

– Ты дурак, Курт, – сказал Генрих. – Если ты не будешь разговаривать, то как же ты ее позовешь? Ну, иди тогда ко мне!

И из шалашика, запинаясь об собственные лапы, выскочила старенькая, одноглазая, смешная помесь бигля и болонки с рыжим пятном на животе.

В оформлении обложки использована фотография с https://www.pinme.ru/pin/50328c1abf04703707000168/