Это моя вина

– Мы это обсуждали, да, – сказал Альфа, умолкнув, чтоб глотнуть кофе. – Но мы не закончили.

– Сейчас не место и не время. – Мэттью не поднимал головы.

Они спорили о ней, Фрэнки была уверена. Почему Альфа всегда звонил Мэттью и заставлял его уйти, когда они были вместе? Альфа ревновал Мэттью к ней – или ее к Мэттью? Она не нравилась Альфе? Или нравилась слишком сильно?

– Мальчишки… – Элизабет закатила глаза. – Тестостерон делает их невыносимыми, вам не кажется?

– Ты имеешь в виду гормон? – спросила Стелла.

– Нет, другой тестостерон, – фыркнул Альфа. Стелла задумалась.

Фрэнки пожала плечами:

– Не уверена, что дело в тестостероне.

– Точно в нем, – возразила Элизабет. – У парней в крови бушует море тестостерона. Это делает их агрессивными без всякой нужды. Посмотри на этих двух. Они как два лося, сцепившихся рогами.

– Не думаю, что это можно списать на тестостерон, – вставил Альфа. – Мы не собираемся никого убивать. Мы просто спорим.

– А я о чем? – сказала Элизабет. – Спор – это та же агрессия.

– В любом случае я не согласен. – Альфа помахал Элизабет куском баклажана. – Тестостерон заставляет меня возбуждаться, и с последствиями этого ты можешь разобраться потом, но то, что заставляет меня злиться на Мэттью, это не тестостерон.

– А что тогда? – Элизабет взяла с тарелки огурец.

– Сам Мэттью.

– Ха. Вы как пара лосей, которые меряются рогами. Вы со мной? Стелла? Фрэнки?

– Естественно, – сказала Стелла, откусив кусок тоста. – Они животные.

Фрэнки знала, что должна принять сторону Элизабет, но была не согласна.

– Я думаю, что девушки могут так же рваться вперед, как и парни, – сказала она.

– Да ладно, – сказала Элизабет. – Посмотри на природу. У кого большой хвост: у павлина или у… как ее?

– Павлинихи, – сказал Мэттью.

– Именно. А у кого большие рога? Лохматая грива? – спросила Элизабет.

– У парней, – ответил Дин.

– Да. Да, – продолжала Фрэнки. – Но львы, на самом деле, хороший пример того, о чем я говорю. Охотятся на газелей самки, пока самцы сидят вокруг и, я не знаю, рычат, наверное. Женщины агрессивнее мужчин.

– Нет. – Элизабет повернулась к Фрэнки. – Что они делают, когда убивают газель? Отдают ее льву. И всегда держатся вместе, это как орден сестер-львиц, а самцы у них одинокие охотники. Они не общаются друг с другом, потому что слишком агрессивны для этого, но самки всегда готовы сотрудничать.

– Сестры-львицы молодцы! – сказала Стелла, – Женщинам нужно держаться вместе.

Но Фрэнки сказала:

– Это скользкая тема, Элизабет.

– Почему?

– Потому что как только ты говоришь, что женщины такие, а мужчины другие, и что это так у других видов, и должно быть так же у людей, то, даже если что-то из этого правда – даже если многое из этого правда, – ты открываешь дорогу очень стремным допущениям. Например – женщины склонны к сотрудничеству, и у них недостаточно развито стремление к лидерству, чтобы управлять крупными компаниями или командовать полками. Или что мужчины в принципе не могут быть верными, потому что хотят распространить свое семя. Такие допущения только создают проблемы.

– Ох, – сказала Элизабет. – Чемпион из дискуссионного клуба бросается в атаку.

– Кроме того, любую ситуацию можно понимать по-разному. Если бы хвост был у самки павлина, все бы говорили: это потому, что девушки красивее парней, девочки более озабочены внешностью, девушки любят рюшечки и кружавчики…

– Девушки определено красивее, – перебил ее Дин.

– Спасибо, милый, – отозвалась Стелла.

– Может быть, у других видов, но не у павлинов. Вот что я пытаюсь донести, – сказала Фрэнки. – У павлинов красивее самцы, и мы говорим, что это тестостерон. Что это мужественность, а не красота. Видите, что я имею в виду?

– Я поняла тебя, – с деланой искренностью сказала Элизабет. – Мы все тебя поняли. Но я пытаюсь сказать, что эти ребята, вцепившиеся друг другу в глотки, ведут себя так же, как два павлина, распушивших хвосты, как бы говоря: «Эй, псы, посмотрите на мой хвост, разве я не самый мужикастый мужик?» Так же, как некоторые ребята хвастаются бумажниками. Девушки так не делают.

– Разве вы обе сейчас не это делаете? – спросил Альфа.

Фрэнки не обратила на него внимания.

– Я хочу сказать, что как только ты начинаешь говорить, что женщины всегда за сотрудничество и кооперацию, то недооцениваешь людей, которые… не знаю… могут захватить мир.

– О, ты совсем как Опра.

– И то же самое про мужчин, – продолжала Фрэнки. – Если ты говоришь, что они зависят от тестостерона, даже если это отчасти правда, ты заставляешь их думать, что они должны постоянно вести себя так, будто в них нет ничего, кроме тестостерона. Тогда ребята, у которых меньше тестостерона… как называется та рыба? Та рыба, у которой самец вынашивает потомство?

– Морской конек, – сказал Мэттью, не поднимая глаз.

– Да, он. Так что все морские коньки мира будут думать, что они должны быть как лоси, что никто не уважает морских коньков, они становятся несчастными. Разве нет?

Альфа закончил есть и отодвинул тарелку на середину стола.