Это Моя Земля!

Ой, блин, а вот выглядит импровизированный блок-пост как-то уж совсем плохо. Теперь, наоборот, ржаво-облезлый «бардак» на фоне всего остального смотрится вполне даже презентабельно. Потому что остальное… Еще несколько часов назад щеголеватые, зеркально-тонированные, новенькие микроавтобусы сейчас выглядят так, словно их с какой-то автосвалки притащили. Причем, не прикатили, а именно притащили, волоком. По крайней мере, на то оно очень похоже, судя по разбитым стеклам, исцарапанным и покрытым вмятинами и пулевыми отверстиями бортам. На асфальте в лужах крови истерзанные тела в лужах застывающей крови и гильзы. Много гильз. Я, конечно, не ахти какой следопыт, до какого-нибудь Натти Бампо[66] или даже индейца Билли из «Хищника» мне далеко, но даже я в состоянии понять, что тут был не бой, а паническая пальба во все стороны. Почему? Ну, для начала, потому что тел противника как-то не наблюдается. Лежащие грудой перед заслоном тела зомби явно не счет. Они как раз уже давненько там «обосновались», не исключено, что даже с вечера. Погибшие же фсиновцы[67] явно воевали с кем-то в пределах собственного периметра. И воевали откровенно плохо, потому как умудрились пулями побить собственные микроавтобусы и даже на броне «бардака» видны характерные, ярко-серебристые в свете тактического фонаря, свежие сколы краски. Нет, понятное дело, что в каждом спецподразделении считают своих самыми серьезными бойцами, а всех «смежников» — в лучшем случае ровней, а в худшем — бестолковыми и ничего не умеющими понторезами. Но это все так, выпендреж и бравада. На самом деле лично я прекрасно осознаю, что в Минюсте ребят своих готовили ничуть не хуже, чем у нас. Со своей, понятное дело, спецификой, но на совесть. И я даже затрудняюсь сказать, на что им пришлось тут нарваться, чтоб вот так бестолково воевать и страшно умереть.

В том, что все оборонявшие блок мертвы, сомневаться не приходится. Тела выглядят, словно сломанные куклы, у многих — страшные рваные раны, словно из них… ну, не знаю, судя по размерам, как минимум тигр или лев куски плоти рвал. А главное, создается впечатление, что то, что их убивало, очень хотело не дать им возможности воскреснуть. По крайней мере, именно такие мысли у меня возникли, при виде оторванных голов и скрученных шей. Судя по состоянию тел и тому, что оружие минюстовцев валяется рядом с их трупами на залитом кровью асфальте, напали на заслон мертвецы. Но тут начинаются серьезные непонятки. Нет, ясно, что некоторые упыри становятся быстрее, сильнее и проворнее обычного человека, сам нарвался и имел возможность убедиться. Но насколько же они должны быть быстрыми и сильными, чтоб без потерь перебить десяток тренированных и отлично вооруженных бойцов? Без потерь со своей стороны. А главное, как мы уже убедились, ограждение из «егозы» и колючей проволоки не повреждено. По крайней мере, мы проломов в периметре не нашли и внутрь попали через закрытую на массивную щеколду калитку. Нет, ну а чего изголяться, если в качестве врага у тебя, фактически, дикое зверье, агрессивное и тупое? Вот и парни, видно, так подумали. И не сильно-то ошиблись в оценке сообразительности мертвяков. Зато в вопросе силы и агрессивности здорово просчитались… Нет, один черт, бред какой-то! Только и остается, что с идиотским выражением лица оглядеться по сторонам, словно Арнольд Шварценеггер в уже упомянутом «Хищнике» и пафосно произнести: «Что бы это ни было, оно передвигается по деревьям!» Одна беда: с деревьями вокруг — серьезная напряженка. Фонарные столбы, да стены домов… Неужели?..

— Боря, глянь сюда! — прерывает стремительный поток моих мыслей Солоха и протягивает мне подобранный с земли шлем.

Вот это ни фига себе! Чтобы оставить подобную отметину на четвертом «Кивере»[68], когти нужны не меньше тигриных или медвежьих. И силушка соответствующая. Под разорванным синтетическим чехлом, на гладкой поверхности шлема явственно видны четыре глубокие рваные борозды. Твою ж маман, интересно, кто подобную отметину мог оставить, а главное — насколько далеко эта тварь сейчас находится отсюда? Что-то после увиденного я не очень-то высоко оцениваю наши с Андреями шансы, в случае чего, от подобного монстра отбиться. Вон, парни уже пытались, и теперь поломанными манекенами вокруг лежат.

Солохе, судя по выражению лица, в голову пришли если не точно такие же, то, по меньшей мере, похожие мысли.

— Слушай, Боря, давай-ка заберем этого чудика, лучше вместе с бронеходом, и валим отселя к едрене маме!

— Легко сказать, — скептически хмыкнул прислушивающийся к нам Буров. — А вскрывать ты эту «жестянку» чем собираешься? Открывалкой? Он ведь, гад, изнутри закрылся…

— Зачем открывалкой? — хитро щурится эта хохлятская наглая морда. — Есть и проще варианты.

С этими словами Андрей вытягивает из своей «мародерки» стандартный «лючник»[69].

— Вот ты ж проныра, — удивленно развожу руками я. — Ты где ж его достал и на кой с собой таскал?