Это! Моя! Земля!(СИ)

— Ты понимаешь, что вот этот замечательный парень, — указываю я на выбравшегося из УАЗа и опершегося предплечьем на пламегаситель поставленного прикладом на асфальт «Печенега» Тимура, — мог своей «сенокосилкой» превратить вашу «боевую машину» в дуршлаг? А вас самих свинцом нашинковать по самые гланды. Вы чего, батянь?

— Да ничего, — бурчит себе под нос отец. — Ты что, думаешь, мы от хорошей жизни так гостей встречаем? Тут у нас такая веселуха…

— Зомби?

— Да если бы, — досадливо морщась, отмахивается он. — Тут, в поселке, если честно, пока ни одного мертвяка до сих пор вживую так и не увидали. Не добрались они пока до нас, слава богу. Только по «ящику» да в Интернете, пока он работал. Только я с теми, кто за оружием в Королев мотался, эту гнусь своими глазами посмотрели. И то — издаля, даже притормаживать не стали. Ну его к лешему, такой интерес! Нет, у нас проблема хуже. Люди, блин. Человеки. Венцы творенья, мать их за ногу, «двуногие, не имеющие перьев».

— Это кто ж такие?

Интерес у меня искренний и сразу по двум причинам. Во-первых, очень не нравятся мне граждане, создающие проблемы моим родным. Не люблю я таких. Сильно. Как Фрунзик Мкртчян в известном фильме сказал: «Такую личную неприязнь испытываю — аж кушать не могу». Во-вторых, Львов решил брать Осинники «под свою руку». А это значит, что пытающиеся создать местным какие-то трудности, автоматически попадают в категорию недругов Отряда и тоже подлежат «углубленной проработке». Вот так удачно у меня переплетаются личный и служебный интерес.

— А кто б знал? — пожимает плечами отец. — Приехали тут какие-то деятели. И, что характерно, тоже на милицейских машинах…

— Что, на самом деле сотрудниками оказались? — я снова вспомнил трёх беспредельщиков с Садового.

— Нет, из этих, носорогих, «не имеющих национальности», блин. Наглые, што песец. Особенно старший их. Не поверишь, будто какой-нибудь мурза из Золотой Орды за данью за двенадцать лет прикатил. Мол, мы волки, вы бараны и если не хотите все под нож — будете оброк платить. Жратвой и девками.

— И чего? — сказать, что услышанное меня удивило — вообще ничего не сказать. Я просто припух от такой наглости. Двух недель не прошло, как всё началось, а кое-кто уже вот такие «фигвамы рисует». Это чего ж дальше ожидать, рабских ошейников? Хотя… Зная «национальные особенности» некоторых «гостей с юга», можно и не такое предположить. Там кое-где и в куда более спокойные, чем сейчас, времена рабов держали, и не парились.

— Дали три дня, сказали, что вернутся и к их приезду все должно быть готово. Вот, сегодня приехали, — продолжает меж тем отец.

— И чего?

— Борь, тебя заклинило что ли с великого изумления? — отвешивает он мне легкий щелбан по лбу. — Вон, сам погляди…

Только тут замечаю позади бетонной коробки автобусной остановки, почти полностью скрытой от меня «Камазом», ПАЗ в милицейском окрасе. Автобус явно почти новый, но сейчас больше похож на решето. Видать, из доброго полутора десятка стволов по нему работали. Хорошая кому-то «дань за двенадцать лет» прилетела. И что характерно, автобус тоже из ОВО УВД по Сергиево-Посадскому району. Тааак. Интересно девки пляшут. Наводит на некоторые размышления.

— Всех положили?

— То-то и оно, — расстроенно разводит руками отец. — Нужно было хоть одного «языка» взять, да увлеклись… Злые мужики были, у нас, сам знаешь, народ добрый, но отходчивый. Многое простить могут, на многое глаза закрыть, чтоб не связываться. Но если кто палку перегнёт…

Это да. Думаю, если б «загорелые» просто «крышевать» Осинники попытались, как «братки» коммерсантов в девяностые, только не за деньги, а за продовольствие, народ, может, и не вскинулся бы. Ну, охрана, ну, за некоторую плату… Зато самим стрелять меньше. А вот по поводу девок абреки явно переборщили. И вон он, результат, стоит позади остановки и пробитым в нескольких местах радиатором еще слегка парит.

— У меня для вас фиговые новости, бать. Положили вы не всех. Один на легковом «жигуле» то ли отстал, то ли специально в арьергарде шёл. И когда вы тут всех в мелкий винегрет крошили, сначала затаился, а потом слинял по тихой грусти.

— Откуда знаешь?!

— Видели мы его. Летел, наверное, на ста пятидесяти, не меньше. Перед переездом скорость сбросить не успел. Такое сальто-мортале крутанул — в цирке не увидишь. Но сам живой остался. Нас увидел — в лес утёк. И сейчас, абсолютно точно, изо всех сил в свою «Орду» чешет, за подмогой.

— Попали, — отец новостям явно не обрадовался. — Помочь сможешь? Нам ведь просто повезло, если честно. Они когда грузовик увидали, похоже, решили что мы в штаны накидали и действительно решили от них откупаться. Вот теперь точно возьмутся всерьез. А с карабинами против автоматов мы много не навоюем.

— На Ярославке же, вроде, собирались ППШ раздавать, обещали, мол, отставным офицерам…