Это! Моя! Земля!(СИ)

За широким и высоким Зиятуллиным инженера-взрывотехника Валеру Хондрука я сперва и не заметил. Или он уже позже подошёл от их тёмно-синего «Форда Транспортера»? И такое возможно, умеет он, несмотря на весьма впечатляющей ширины плечи, кажущиеся еще более внушительными, принимая в расчёт невеликий рост, двигаться быстро и очень тихо. Хондрук мне вообще всегда дворфа, в смысле, боевого гнома из фентэзийных книжек, напоминал. Невысокий, очень широкий, с крупными и слегка грубоватыми чертами лица и яркими голубыми глазами с задорной хитринкой. Разве что бороды лопатой для полного сходства не хватает. Зато в полном объеме присутствуют рукастость и тяга к разному «железу» и «химии». В основном — имеющим отношение к минно-подрывному делу. Он в этом вопросе очень на покойного Рыбалкина похож — такой же маньячила-подрывник… Нет, скорее — Маньячила. С прописной буквы и исключительно в хорошем смысле. Тоже взорвать может все, что угодно, да и разминировать, пожалуй, тоже. В общем, когда такие, как Валера, на твоей стороне — живётся как-то спокойнее. Больше взрывчатки и детонаторов он любит разве что мотоциклы. В этой ненормальной любви к быстрым двухколёсным «железным коням» они уже с Пузановым «братья по разуму». Отмороженные на всю башню. Я на четырёх колесах никогда не рискну выжать ту скорость, что они на двух по трассе выдают.

— Не вопрос, Валер, — оборачивается к нему Серёга. — Действительно, пора к встрече дорогих гостей готовиться. Соображения какие есть?

— А то, — хмыкает Хондрук. — Боря прав — место тут зачётное. Метров на двести вернемся, я справа, если отсюда глядеть, в лесополосе, на взгорочке, он там уж очень удачный, штуки три «пятидесятых» МОНки поставлю. Вполоборота, чтоб надёжнее и плотнее сектор накрыть. Не по гребню, а примерно посередине. А с левой стороны заминирую уже обочину. И не только МОНами, но и пару ОЗМ [28]воткну… Как мысль?

— Толково, — оценивающе прищурившись чмокает губами Сергей. — Снайпера оставим тут, возле остановки, ему на дистанции сподручнее и работать, и наблюдение вести будет. За гребнем справа положим в засаду человек пятнадцать. Все три пулемёта — тоже туда. Мины при таком раскладе остановят колонну почти стопроцентно, если, конечно, те без «брони» прикатят…

— Не думаю, — вступаю в разговор я. — «Брони» у них почти наверняка нет. Неоткуда. Но даже если предположить невероятное… Что, гранатомёта на них не найдем?

— Гранатомет — найдем, — хмыкает Зиятуллин. — Да только гранатометчик у меня молодой-зелёный… Борь, может, тряхнёшь стариной?

До того, как в командиры отделения податься, я во взводе бойцом бегал. Да не простым, а гранатометчиком, благо, с какого конца за РПГ-7 держаться мне в армии накрепко вдолбили. Настолько, что я, ещё будучи сержантом, для прочих бойцов ОМОН перед командировками на Кавказ занятия по обращению с гранатомётом проводил.

— Почему нет? «Дудку» давай и выстрелы. Сработаю в лучшем виде.

— Хорошо, вопрос с гипотетической абречьей «бронёй» можно считать закрытым, — подытоживает Сергей. — Значит, когда первая серия подрывов остановит колонну…

— Погоди, Серёж, а не свалятся нам южные парни как снег на голову, пока мы тут планы строим?

— Не меньжуйся, Борь, всё учтено могучим ураганом: я за лесхозовской остановкой трёх ребят на «Хантере» оставил. С биноклем. И перекресток, через который «загорелые» к нам попрут, у них как на ладони, хотя по расстоянию там — километра полтора. Но с оптикой — считай, что рукой достать можно. Не пропустят и оповестят.

— Успокоил, — преувеличенно облегчённо выдыхаю я. — Тогда — продолжим…