Это не конец света

– Ты ненормальный! Неужели тебя ничему не научили чужие ошибки? Вспомни мою Тарьялу, я жду ее уже три года. Она тоже вынудила меня пойти на этот шаг. И что взамен? Я потерял все, чего желал и к чему стремился! А ты… У тебя будет время заставить ее привыкнуть, привязать к себе потомством и только тогда сделать ее равной. Тебе самому нужно время.

Интарро склонил голову и напряженно стоял, не решаясь подтвердить последнюю команду компьютеру.

– Нет, она сказала, что простила меня и готова принять, если я сделаю ее равной себе.

– Да пойми же ты, Интарро! После всего, через что они проходили по нашей вине, заново рожденные вряд ли смогут нас простить. Ты готов рискнуть всем, что у тебя теперь появилось, после моей неудачи? Рискнуть ради ее желания свободно распоряжаться своей судьбой и дальнейшей жизнью? Ведь если она просто использует тебя, ты продолжишь скитаться по вселенной, одинокий и никому ненужный, без возможности обрести семью и дом. Что, если она, как Тарьяла, решит таким образом отомстить тебе за то, что ты с ней сотворил? Ты согласен стать рабом ее желания?

– Да, Корт, ради нее я готов рискнуть всем, что у меня есть!

– Почему?

Корт отвернулся от Интарро и в бешенстве уставился на меня, а я… молча ждала развязки. Его ответа!

Интарро подтвердил статус иррисы. Он снова утвердил мое новое положение на Сантарине и, получив разрешение пограничников войти в сектор и остаться на орбите, не оборачиваясь, обратился к Корту, все еще не догадываясь о моем присутствии в рубке:

– Она хозяйка моей тени и сердца. Когда я увидел ее новое тело на сто шестой базе, у меня больше не было выбора, Корт. Черная Ратвалия оказалась права: Ристин – настоящая самка Санроса. Слишком умная, слишком сильная и слишком независимая, чтобы ее можно было согнуть и не сломать при этом. А игрушка без тени мне не нужна.

Интарро так и не обернулся. Он напряженно смотрел на монитор, словно его манила лиловая планета.

Больше ни в чем не сомневаясь, я молча подошла к нему и прижалась к его груди. Он стоял опустив руки по швам и сжав кулаки. Подняв его тяжеленную руку своей, я потерлась о ладонь лицом, потом отпустила ее, подняла глаза и прошептала:

– Я простила тебя и никогда не предам, ведь отныне я твоя половина. Ты заслужил мое доверие и преданность. Теперь мы едины, мы – семья. Я рада, поверь, родной ты мой ящер!

Правда, «ящер» я сказала про себя.

Его глаза стали совсем черными. Ноздри широко раздувались, как будто ему не хватало воздуха. Затем Интарро схватил меня на руки и крепко прижал к мощной груди.

Я с нежностью погладила его такую родную и, к моему жуткому удивлению, даже вполне симпатичную теперь морду. Потом, осмелев совсем, начала изучать черную «корону» у него на голове, ласково прикасаясь к каждому кожистому «перу».

Когда я добралась до середины, он со свистом протолкнул в легкие воздух и на сверхсветовой скорости рванул на выход со мной в руках.

* * *

Мы лежали на огромном ложе в его каюте и приходили в себя после того, что здесь было… несколько раз за несколько часов. Оказалось, мой муж – самый любвеобильный и неутомимый любовник на свете. Хотя я не жалуюсь. Со временем, наверное, привыкну… хм… к счастью в большом количестве.

Я невольно хихикнула, вспомнив первые минуты нашей близости.

Как, залетев в каюту, Интарро срывал с меня одежду и с такой же немыслимой скоростью раздевался сам. Как я впала в ступор, оценив размеры непривычного для человеческой женщины мужского достоинства. Даже ринулась вон в полной уверенности, что если это все достанется одной мне, то вряд ли я выживу еще раз. Но Интарро был готов к любым моим выкрутасам и всеми силами доказал, что я была неправа, что мы очень даже подходим друг другу. Мало ли что я маленькая – зато вместительная и эластичная. В общем, скоро я стонала и свистела от удовольствия, наверное, на весь корабль. Как прошептал мне на ухо довольный Интарро, вполне возможно, меня и на Сантарине услышали.

Когда через несколько часов я проснулась оттого, что заворчал мой голодный желудок, оказалось, что лежу на Интарро, распластавшись на нем серебристой тряпочкой. Мой творческий мозг тут же оценил, как здорово мы сочетаемся: холодное серебро и мягкий фиолетовый цвет. Ур-р-р! Чуть поерзав, я сползла с мужа и, подняв голову, встретилась с его горячим и голодным взглядом.

– Нет, ну что опять? Я просто поесть хотела. У меня, в конце концов, молодой растущий организм! Его кормить надо! А то не выдержу твоих сексуальных потребностей и помру раньше времени.

Интарро мгновенно сел, быстро оделся и начал помогать одеваться мне. Как же я устала носить эти старые тряпки! Застиранная безрукавка и длинная юбка представляли собой жалкое зрелище, но другие взять было негде. Одежда Интарро велика мне настолько, что ее невозможно носить. Он пообещал, что по прибытии домой, на Сантарин, любые магазины – в моем распоряжении. Скоро я буду очень занята шопингом.