Это не конец света

Я удивленно посмотрела на Интарро, а потом ухмыльнулась, и, наверное, так ехидно, что у него морду перекосило. Не прошли мои «выкрутасы» бесследно для его самолюбия.

– Ты подумал, что я опять сбежала. Да?

Его кожа потемнела до грозовой тучи, но явно не от смущения, поэтому, стерев ухмылку с наглой, хитрой серебристой морды, я поторопилась оправдаться, чтобы не схлопотать:

– Прости, но тебя долго не было. Я очень проголодалась и решила, что ничего плохого не будет в том, чтобы поискать еду самой. А тут ничего готового не было. Думала, что, пока вы работаете, приготовлю всем поесть. Ведь мне все равно заняться нечем, а так хоть дело появилось. Если вам понравится, я могу готовить как умею. Или научусь кухне сантари. Тебе какая нравится? Просто подскажи основные принципы, и я постараюсь быстро освоить.

Он пристально сканировал меня на предмет вранья, но, не обнаружив «криминала», тоже положил себе поесть и уселся за стол. Я села рядом – доедать. Экипаж, уже распробовавший блюдо, с удовольствием делился своими ощущениями и давал советы.

Я быстро сбегала в каюту за заветным альбомом, а вернувшись, неожиданно встретилась с напряженными мужскими взглядами.

Неуверенно присела и попросила:

– Повторите, пожалуйста, ваши рецепты и пожелания, чтобы я записала.

– Где ты взяла альбом, Ристин? – раздалось над головой вкрадчивое, на грани свиста, шипение Интарро.

– Подарил капитан корабля шаасов, на котором я сбежала. Мне очень понравились его картины в столовой. Я похвалила их, а он, исполнившись благодарности, подарил альбом и карандаши.

Интарро забрал у меня альбом и открыл его под любопытными взглядами остальных, которые тем не менее не забывали работать челюстями. Развернув первую страницу, он несколько мгновений рассматривал портрет шааса. Потом его взгляд уперся в следующую страницу, на которой я нарисовала его самого, по-моему, очень ярко передав черты и характер. Не знаю, что тогда на меня нашло. Подсознательно я понимала, что рисовала своего мучителя, и все-таки закончила его портрет.

Интарро смотрел на себя, а я нервничала, потому что не знала, как он отреагирует. Его мнение оказалось довольно неожиданным:

– Ристин, я рад, что ты не смогла отстраниться от меня в мыслях. На Сантарине нет подобных талантов, поэтому я не могу оценить твою работу. Но лично для меня это великолепный портрет. Значит, ты видишь меня именно таким?

Ну да, жестким и суровым.

Я смутилась и потемнела еще сильнее, когда альбом пошел по рукам мужской компании, которая выразила единодушное восхищение. Причем близнецы сразу попросили их тоже изобразить. Да и у других в глазах читалась подобная просьба.

Это была первая нормальная трапеза за последние три месяца. Я наслаждалась каждой минутой общения с доброжелательно настроенными сантари. Даже удивилась, что воспринимаю их не как неведомых и опасных ящериц-инопланетян, а как равных себе, похожих на меня и вполне интересных мужчин. Они говорили о многом и ни о чем, развлекали меня и старались сгладить возникающие острые углы, если мы друг друга не понимали. Я продвинулась в нюансах их скупой мимики, интонаций, жестов, даже тембрах шипения. И сама не боялась выглядеть смешной или несведущей, открывая для себя и в себе много нового.

От еды в спокойной обстановке меня разморило, и я неосознанно, словно это было обыденно, привалилась к Интарро. Только заметив пару понимающих взглядов, обратила внимание на то, что едва не улеглась на нем, а он придерживает меня рукой, чтобы на пол не свалилась.

Ох, как же мне надоело смущаться и темнеть, вызывая довольные ухмылки у всего экипажа!

Я отстранилась и, встав, начала убирать посуду в утилизатор. Раздавшийся за спиной шум и топот известили меня о том, что мои сотрапезники ушли, позволив перевести дух и немного расслабиться. Но когда к спине прижался Интарро и воздух вокруг наполнился его мягким обволакивающим ароматом, я снова напряглась, ожидая чего угодно.

К моим ногам упал какой-то квадратный брикет. Не разворачивая, Интарро осторожно поставил меня на него. Уперся лапами по бокам от меня и, чуть склонившись, потерся щекой о мои волосы. Потом медленно, не прекращая ласки, спустился к шее.

Я не двигалась, прислушиваясь к своим ощущениям и понимая, что мне нравится, когда он вот так ко мне прикасается. А когда он гребнем потерся о мой, горячая волна удовольствия стремительно пронеслась по всему телу, особенно между ног.

Но было еще слишком рано. Я не могла полностью довериться Интарро, не зная истинного отношения к себе. Да и в собственных ощущениях и чувствах не была уверена. Так, разброд и метания. Даже то обстоятельство, что на борту его корабля я впервые за несколько месяцев скитаний почувствовала себя в безопасности, только добавило вопросов.

Что же со мной происходит?

Я напряглась и попыталась отстраниться от Интарро. Он замер и застыл словно статуя, наверное пытался вернуть самообладание. Судя по скрежету и оставшимся на столе следам его когтей, вернуть контроль ему удалось с трудом.