Это не моя жизнь

Через несколько секунд доктор впервые в жизни держал в руках полиэтиленовый пакетик с белым порошкообразным веществом.

– Надо же, совсем, как в кино, – усмехнулся он, засовывая пакет в карман джинсовки. Следующие слова он выпалил в приказном тоне: – Одевайся резко, ты мне понадобишься.

Оставшись без пакетика, Люси сникла:

– Ты хоть знаешь, сколько стоит такая безделица? – медленно одеваясь, она то и дело бросала взгляд на карман его куртки. – Я бы на твоём месте тут не шутила.

– Надеюсь, что немало, – съязвил Аркадий, нетерпеливо щёлкая пальцами. – И запомни, я не думаю шутить! Мы идём на дело, всё серьёзно. Шевелись, твою мать!

Под монотонное гудение лифта доктор подробно инструктировал «пациентку»:

– Тебе нужно его зацепить, заинтриговать… Он должен выйти из машины. Хоть замуж просись, хоть задницей сверкай, но вымани его, усекла? Придумай что-нибудь, времени будет у тебя достаточно.

Девушка с трудом вникала в сущность сказанного, растерянно моргала, её знобило. Изместьев слышал стук зубов.

Усевшись за руль «Тойоты», Люси простонала:

– Куда я сейчас поеду? Ты в меня столько шампусика влил! Я не в форме!

– Аккуратненько, не спеша, – наставнически вещал «инструктор по вождению», – транспорта на дороге быть не должно, так что… вперёд!

Разъезжать по ночному городу с пьяной водительницей за рулём Аркадию ещё не приходилось. Мощная иномарка набирала скорость за считанные секунды. Пролетев по Комсомольскому проспекту, свернули на улицу Луначарского.

– Не гони ты так, – орал доктор, – чай, не на пожар! У нас впереди ещё уйма времени…

– Которую мы могли бы потратить на нечто более приятное, – не преминула обиженно вставить Люси, – нежели искать эту твою… как её… автоклавную.

– Она не моя, – огрызался Изместьев. – Она есть собственность муниципального здравоохранения. Мне чужая собственность не нужна.

– Так на кой чёрт тебе она сдалась? – прохрипела постепенно трезвеющая Люси, затормозив перед мигающим светофором.

После долгих препирательств и нескольких возможных столкновений, к счастью, не достигших цели, к шести утра они, наконец, заняли удобную позицию в парке городской больницы. Напротив автоклавной. Люси тотчас задремала, но через несколько минут доктор растолкал её:

– Не спи! Если лицо будет заспанным, никто тобой не заинтересуется. А нам треба, чтобы водитель на тебя клюнул… Подключи обаяние, крошка.

– Ну, ты же клюнул, – без всякой задней мысли констатировала девушка. – Правда, наживку, как я теперь понимаю, к сожалению, не очень глубоко заглотил. Плохо, видать, старалась.

Ничего не ответив, Аркадий продолжил «инструктаж»:

– У самых ворот, видишь, вон там, остановится «газель», как на «скорой»… Водитель начнёт таскать биксы. Для него это – рутина, никто их обычно не ворует, подвоха, стало быть, не ждёт. Улавливаешь?

– Какие ещё биксы? Эти, что ли? – Люси начала томно гладить свою грудь и закатывать подведённые глаза.

– Не отвлекайся! Такие металлические блестящие круглые саквояжики, – нетерпеливо «разжёвывал» доктор. – Ты подойдёшь, пожалуешься на машину, там, мотор заглох или чего ещё… Тормоза шалят, к примеру.

– Ха! Это ж надо… У «Тойоты» ничего не шалит и не глохнет, – Люси повертела наманикюренным пальцем у виска. – Придумай что-нибудь другое.

– Сама думай, как привлечь его внимание. Главное, он должен выйти, оставив биксы в салоне. А дальше – дело техники.

Спустя полчаса Изместьев затаился в кустах неподалёку от того места, где должна была припарковаться «газель», чтобы «затариться под завязку» биксами со стерильным материалом, а потом развезти их по отделениям городской больницы.

Если биксы в отделение не попадут, то все плановые операции, в том числе и мед аборты, будут отменены. Их перенесут на следующий день. Таким образом, сутки будут отвоёваны. Плод, из-за которого был «делегирован» Карл Клойтцер, останется в утробе матери. Пусть ненадолго, но уже кое-что!

Конечно, доктор выбрал крайне опасный – криминальный – способ. Но ставки чересчур высоки…

Газель подъехала раньше обычного, водитель зевал спросонья. Стук каблучков по асфальту расплавленной ртутью пробарабанил по темечку доктора. Куда она намылилась раньше времени, биксы ещё не загружены! Дура, тупица, каких ещё поискать!

– Зд-д-драв-в-ввствуйте, извините, – прозвучало в утренней тишине, – вы не могли бы мне помочь заменить колесо?

– Что, проколола? – законно поинтересовались из кабины.

– Ага… Теоретически вроде всё знаю. А на практике – никогда с этим не сталкивалась.

Доктору казалось, что листья акации шевелятся от его негодования. Так похерить грандиозный замысел! Ослица, одно слово!

– А что я за это буду иметь? – раздалось из кабины «газели».

«Не клюёт! – заёкало в голове Изместьева. Все нелестные эпитеты в адрес Люси тотчас улетучились. – Ну и овощ! Придётся попотеть, девонька. Ну-ка, изловчись!»

И она изловчилась. Правда, совсем не так, как планировал Изместьев. Ничего подобного доктор предположить не мог. В первые минуты ему показалось, что у него слуховые галлюцинации: