...Это не сон!

– Нет, нет! Мне не надо! – воскликнул он. – Эту рыбу очень любит Мохим.

– Я не хочу, – заявил оскорбленный Мохендро.

Бинодини не стала его упрашивать и положила рыбу Бихари.

После обеда, когда оба друга собрались уходить, Бинодини быстро подошла к ним.

– Господин Бихари, не уходите, – попросила она. – Пойдемте наверх, посидим немного.

– А вы разве не будете обедать? – спросил молодой человек.

– Нет, ведь сегодня пост.

На губах Бихари заиграла усмешка, полная жестокой иронии, – неужели Бинодини так благочестива, что соблюдает пост?

Молодая женщина заметила эту усмешку, но снесла ее так же покорно, как рану на руке.

– Не уходите, посидите немного, – смиренно попросила она снова.

– Вам, женщинам, все равно! – неожиданно вспылил Мохендро. – Есть у человека дело или нет, хочет он или не хочет – сиди. Не понимаю. Это у вас называется предпочтением?

Бинодини громко рассмеялась:

– Бихари, вы только послушайте, что говорит Мохендро-дада. Предпочтение есть предпочтение, словарь не дает иного значения этого слова. И уж кому-кому, а вам-то смысл его с детских лет хорошо знаком, – обернулась она к Мохендро.

– Мне нужно поговорить с тобой, Мохим, – вмешался Бихари и, не простившись с Бинодини, увлек Мохендро за собой.

Оставшись одна, Бинодини долго стояла у железных перил веранды, задумчиво глядя на опустевший сад.

– Неужели кончилась наша дружба? – спросил Бихари, когда друзья вышли на улицу.

В душе Мохендро бушевало пламя, насмешка Бинодини словно молния обожгла его.

– Тебе, конечно, было бы очень удобно, если бы мы помирились, но я не желаю этого. Я не хочу вводить в свою семью чужого человека. Женская половина дома должна оставаться женской половиной.

Бихари ничего не ответил, повернулся и пошел прочь.

«Больше никогда не увижусь с Бинодини», – поклялся мучимый ревностью Мохендро.

Однако вечером он долго нетерпеливо бродил по дому, втайне надеясь встретить ее.

Глава 30

– Тетя, ты вспоминаешь своего мужа? – спросила однажды Аша.

– Мне было одиннадцать лет, когда я овдовела, – ответила Аннапурна. – Я смутно помню его.

– О ком же ты все время думаешь?

Аннапурна слегка улыбнулась.

– О всевышнем, мой муж слился с ним.

– Ты счастлива?

Аннапурна ласково погладила по голове племянницу.

– Разве ты сможешь понять, дитя, что таю я в своем сердце? Это знает лишь оно само да тот, о ком все мои думы.

«А я? – думала Аша. – Знает ли тот, о ком я думаю день и ночь, что творится в моей душе? Я не умею интересно отвечать на его письма, не потому ли он перестал писать мне?»

Уже несколько дней Аша не получала писем от мужа. «Если бы Песчинка была здесь, со мной, – вздыхала она, – она смогла бы описать все, что я чувствую».

Аша не решалась писать сама. Она была уверена, что ее жалкие, неумелые письма не понравятся мужу. Чем больше она старалась, тем безобразнее выходили буквы! Чем лучше она пыталась рассказать в письме, что у нее на сердце, тем хуже у нее это выходило. Если бы можно было ограничиться одной фразой «припадаю к твоим лотосоподобным стопам»[32] и подписаться, а Мохендро, словно всеведущий бог, понял бы все, что она хотела этим сказать! Почему всевышний наделил ее умением так сильно любить и лишил дара красноречия!

Вернувшись домой после вечерней молитвы, Аша села у постели Аннапурны и принялась осторожно массировать ей ноги.

– Тетя, вот вы говорите, – нарушила она наконец продолжительное молчание, – что жена обязана почитать мужа, как бога. Но как должна поступать глупая, невежественная женщина, если она даже не знает, как это делать.

Аннапурна долго смотрела на Ашу, потом, вздохнув, сказала:

– Ведь я тоже не так уж умна, милая. Но все же я служу всевышнему.

– Всевышнему ведомо все, что сокрыто в твоей душе, и он доволен этим, – возразила племянница. – Но ведь мужу может не понравиться, как служит ему глупенькая жена.

– Не каждому дано угождать всем, дорогая. Если жена с уважением и любовью ухаживает за мужем и заботится о семье, муж может и не замечать ее стараний, но всевышний всегда их отметит.

Аша промолчала. Она пыталась найти утешение в словах тетки, но не могла согласиться с тем, чтобы муж не замечал ее любви, даже если всевышний и будет благосклонен к ней. Низко опустив голову, она продолжала массировать ноги тетушки.

Аннапурна притянула Ашу к себе и, поцеловав в лоб, заговорила, едва сдерживая слезы: