Это очень забавная история

– Переживаю, что она не проверена, и хочу поскорее выйти и посмотреть, что в ней. Голосовые сообщения я могу послушать отсюда, а вот почта может стать смертельно опасной.

– Смертельно опасной? Как электронная почта может быть смертельно опасной, Крэйг?

– Ну… – Я откидываюсь на спинку стула и вздыхаю. Потом кое-что вспоминаю: – Вы же знаете, что раньше у меня были проблемы с тем, чтобы начать и договорить предложение?

– Да.

– А сейчас этого нет.

– Правда?

– Ага, даже наоборот: меня вроде как прорывает словами, они льются как раньше, когда я попадал в неприятности, если болтал на уроке.

– И это было… – Она смотрит в свой блокнот и записывает.

– Год назад… до поступления в Подготовительную академию.

– Верно. А теперь вернемся к электронной почте.

– Ох уж эта почта. – Я кладу руки на стол и продолжаю: – Ненавижу ее. Вот уже пять дней как я не проверял письма, представляете?

– С субботы, – кивает она.

– Так и есть, с субботы. И что теперь обо мне думают все те, кто мне пишет? Наверное, уже что-то знают о том, где я, потому что Ниа сказала мой номер Аарону, и тот догадался.

– Верно, а ведь ты этого очень стыдишься.

– Да. И даже если они не знают, где я, что они думают? «Пять дней не отвечать на письма, кто так делает, он что, с ума сошел? Наверняка накачался наркотой или еще чем-то». Нужно отвечать сразу, а я не могу.

– А кто тебе пишет, Крэйг?

– Учителя делают рассылку домашних заданий, пишут из школьных кружков, присылают объявления о благотворительных мероприятиях, в которых я должен участвовать, шлют приглашения на школьные соревнования по футболу, баскетболу, сквошу…

– То есть в основном это связано со школой.

– Все эти письма связаны с ней. Друзья мне всегда звонят, никто не пишет.

– А почему бы тебе просто не обращать внимания на эти письма?

– Я не могу!

– Почему?

– Потому что все эти люди обидятся!

– И что из этого?

– Ну я же потом не смогу вступить в клуб, не получу баллы, не буду участвовать ни в чем, не получу дополнительные баллы… Я провалюсь.

– В школе.

– Да, – говорю я и задумываюсь: да нет, не только в школе, после нее будет то же самое. – И в жизни, – добавляю я.

– Вот как, – тут уже задумывается она. – В жизни.

– Да.

– То есть провал в школе означает провал в жизни.

– Ну… я же просто учусь в школе! От меня не требуется большего. Я, конечно, знаю, что многие из знаменитостей в школе не блистали. Например, Джеймс Браун бросил учебу в пятом классе, чтобы выступать на эстраде, это достойно уважения… Но я так не смогу. Я способен только на что-то одно: все время буду работать в поте лица, чтобы только не отстать от коллег. Сейчас мне нужно справиться только со школой, а я даже этого не могу, потому что не могу добраться до электронной почты.

– Крэйг, ты говоришь о школе в общем, но ведь она включает многое: дополнительные занятия, спортивные секции, общественную работу, не говоря уже о домашних заданиях.

– Верно.

– Крэйг, ты волнуешься обо всем этом? Насколько сильно тебя это тревожит?

Я вспоминаю тот разговор с Бобби, когда мы обсуждали: медицинская ли проблема – тревожиться. С момента поступления в госпиталь мысли о необходимости проверки электронной почты всегда вертелись где-то на заднем плане, назойливо напоминая, что, когда я выйду отсюда, мне придется сидеть за компом по пять-шесть часов в день, чтобы нагнать пропущенное. И отвечать на эти письма я буду в том порядке, как они и пришли, потому что люди, написавшие раньше, и ответ должны получить раньше. И вот, пока я отвечаю на все накопившееся за эти дни, придет новая кипа неразобранных писем. Они столпятся и будут меня дразнить, говоря, что я в них нуждаюсь, хотя в реальности там только пара действительно интересных и важных для меня сообщений. Как раз они-то и останутся под конец, и, когда я до них дойду, будет слишком поздно для ответа. Единственное, что мне останется написать: «Прости, чувак, я не мог ответить на твое письмо. Нет, это не потому, что оно для меня неважно, просто я недееспособен».

– Крэйг?

– Очень сильно тревожит, – отвечаю я ей.

– Беспокойство о непроверенной почте и разговоры о провале… Ты говорил об этом и раньше. Это то, что тебя очень беспокоит.

– Знаю. И я потею, прямо сейчас.

– Потеешь?

– Ага. А ведь этого давно уже не бывало.

– Ты был далеко от Щупалец.

– Верно. Но теперь все. Я вернусь, и они тут же обовьются вокруг меня.

– Помнишь, я спрашивала, нашел ли ты тут Якорь?

– Да.

Она умолкает. У нее всегда так: она не задает вопрос напрямую, а как бы намекает на то, что могла бы спросить.

– Мне кажется, что да, – говорю я со вздохом.

– И что это?

– Можно я схожу и принесу кое-что?

– Конечно.

Я выхожу из кабинета и иду по коридору, где Бобби показывает отделение новенькому – чернокожему парню с неровными зубами, одетому в запачканный синий спортивный костюм.

– Это Крэйг, – говорит Бобби. – Он еще молод, но чувак что надо. Он хорошо рисует.

Я пожимаю руку новому знакомому, как бы подтверждая, что да, рисую.

– Человек, – говорит он.

– Это его так зовут, – поясняет Бобби, закатывая глаза.

– Твое имя тоже Человек, а не Крэйг, – на полном серьезе говорит новый чувак.