Это падение

– Мне пора идти, – говорю, хватая тяжеленный рюкзак с учебниками. Вылетаю за дверь и несусь к лестнице, чтобы не ждать лифта. Спустившись на этаж, сажусь на ступеньках, прячу склоненную голову между коленей и напоминаю себе дышать. «Дыши, Роу, дыши глубоко».

Не знаю, как долго я там сижу, но, когда возвращаюсь к себе, дверь в комнату распахнута.

– Проклятье, Роу! – возмущается Кэсс. – Я не хотела участвовать в вашей войне, но, похоже, меня в нее втянули! – Она пинает груду шмоток на полу и переворачивает ящики своего комода. – Скажи, что мне сделать. Я готова на все. Шуточки они вздумали шутить. Вы пожалеете о том, что связались с сестренкой Оуэн!

– Кто там шуточки с тобой шутит? – спрашивает Пейдж. Она скидывает с ног обувь, запуливает ее под кровать и вешает на стул рюкзак.

– Тай! И Нейт! Они перевернули ящики в наших комодах, – зло пыхтит Кэсс, распихивая одежду по ящикам, не сворачивая.

Пейдж бросается к своему комоду. Закусив губу, ожидает шквал выпавшей одежды. Когда ящики оказываются в порядке, ее постигает разочарование. Это заметно, и мне ее жаль.

– Ладно, девочки, говорите, что делать. Поквитаемся с мерзавцами.

Не знаю, злится ли Пейдж на них за то, что ее не вовлекли в войну розыгрышей, или просто пытается держать лицо, но нас с ней впервые что-то объединяет, и я хватаюсь за эту маленькую связь.

– У меня есть идея. Нам нужен хозяйственный магазин, – начинаю я, и соседки придвигают ко мне кресла послушать.

10. Нейт

Не думал, что будет так тяжело держаться подальше от ее комнаты. О выставке я даже заикаться не стал. И насколько возможно избегал случайных встреч с Роу. В первую учебную неделю у меня не было тренировок, но я все равно торчал в тренажерном зале. Тренеры радовались, видя меня там, но я приходил не ради них. Мне не нужно производить на них впечатление. Я и так их человек и знаю это. Со мной в списке команды Макконнелл на коне. Без меня команда играла прилично, но недостаточно для того, чтобы попасть в решающую серию игр.

Как бы там ни было, мое присутствие в тренажерке в нетренировочные дни сделало меня негласным командным лидером. Да я и сам с удовольствием принял на себя эту роль. Даже если находился тут по одной-единственной причине: чтобы быть занятым чем-то подальше от Роу.

Тай проводит каждый вечер с Кэсс. Она приходит после ужина смотреть с нами спортивный канал и рассказывает разные истории о Роу, специально называя ее имя отчетливо и громко.

Я не злюсь на Роу. Черт, мне нужно разобраться во всем, прежде чем злиться. Скорее, я сержусь на себя за то, что напуган реакцией Роу на фотографии. Она даже не смогла взглянуть на них. А то, как она вынеслась из комнаты, стоило мне спросить о парне на снимках, наводит на мысль, что, возможно, ее эмоциональный багаж мне не по плечу.

– Готов возвращаться? – заглядывает Тай в зал, когда я перехожу к последнему подходу.

Брат проводит в кампусе индивидуальные тренировки. Изначально его наняли работать со студентами-инвалидами, но он настолько квалифицирован, что к нему стали проситься и остальные. Выписавшись из больницы, Тай так серьезно отнесся к своей реабилитации, что, наверное, сейчас находится в лучшей форме, чем я.

– Еще один подход. Встретимся снаружи.

Он кивает и уезжает, оставляя меня наедине с мыслями. Поднятие тяжестей ни черта не отвлекает меня от мыслей о Роу.

Она принимает душ поздно вечером. Слышал вчера, пока мылся сам. Подумал невзначай столкнуться с ней. Но она бы мигом меня раскусила. Поэтому я слушал ее тихое пение, сидя на скамейке в мужской раздевалке. Оказывается, она нарочно нестройно голосила, когда пела в своей комнате с Кэсс. А на самом деле у нее классный голос. Уверен, если бы она дала себе волю, то поразила бы своим голосом чертову прорву народа – возможно, и себя в том числе.

Мы с Таем возвращаемся в общежитие поздно, с урчащими от голода животами.

– Ужин? – спрашиваю я, поворачивая ключ в замке.

– Да. Только напишу Кэсс. Она хотела зайти. Ты не против?

– Не-а. – Я, честно, не против. Мне нравится общество Кэсс и нравится иметь через нее тонюсенькую связь с Роу. Я все еще хочу пригласить Роу в следующие выходные на ужин с родителями, но никак не соберусь заговорить с ней после того инцидента с фотографиями. Думаю, прежде нужно узнать, кто сейчас для нее тот парень со снимков.

– Какого хрена! – Тай видит это первым.

Мне же пару минут кажется, что меня подводит зрение. Вся наша комната, каждый дюйм ее стен покрыт розовой краской. Даже дверь изнутри. Даже потолок! И это не какой-то там нежно-розовый пастельный цвет, нет. Наша комната выкрашена Барби-розовым!

Снимаю перед Роу шляпу. Она хороша. Нереально хороша. На подобное нужны силы и время. И ей точно помогали – Тай сам виноват, что перевернул ящики Кэсс. Брат кипит от злости, а я со смехом бросаю на кровать спортивную сумку.

– Это не смешно! Я, мать его, ненавижу розовый! – Тай не бесился так, даже когда проиграл штуку баксов на ставках за Суперкубок в прошлом году.