Это по-настоящему

– Часа четыре назад. Попросила Дэниела, который был с нами в день поедания мороженого, ее отвезти. – Он подвигает ко мне один из рабочих телефонов: – У тебя тонна сообщений от всех, начиная с Джима. Велено позвонить, как только проснешься.

Четыре часа – это довольно долго. Интересно, чем она сейчас занимается?

– Что-нибудь плохое в прессе, о чем мне нужно знать?

– Не-а. В Оквилле все спокойно. – Большой Ди улыбается собственной шутке.

– Хорошо, – ворчу я. Достаю бутылку энергетика, но снова разворачиваюсь к Большому Ди: – Кстати, доброе утро. Спасибо, что выручил.

Он откладывает в сторону свой кроссворд и одобрительно смотрит на меня:

– Тай говорил, что ты изменился. Но я бы не поверил, если бы сам не увидел.

Я сдерживаюсь, чтобы не смутиться, как пятилетка, которого поймали за кражей печенья.

– Это ты пытаешься мне намекнуть, что до сегодняшнего дня я был полным уродом?

– Не-а. Просто в твоей жизни так ярко сияло солнце, что иногда оно тебя ослепляло.

– То есть я все-таки был уродом. – Я закрываю плечом дверь холодильника.

Большой Ди смеется:

– Да все мы уроды время от времени. Позвони Джиму, пока он с ума не сошел.

Я беру энергетик, телефон и банан, сажусь со всем этим за рабочий стол и звоню Джиму.

– Как дела в студии? Когда ты мне пришлешь что-нибудь новое? – говорит он.

– Но я же вроде при… – И тут вспоминаю, что ничего ему не посылал. Первую запись я послал Вонн. Она десять минут меня мурыжила, а потом сказала, что это было неплохо. «Неплохо»! У нее слишком бедный словарный запас. Надо над ним поработать.

Она должна выучить такие слова, как «круто», «потрясающе» и «обалденно». И все они должны относиться ко мне. Начнем занятия в самое ближайшее время, но только после того, как она объяснит, какого черта целовалась с Люком. Правда, пока я всех разгонял, в голову пришла мысль, что она, возможно, приняла Люка за меня. Мы примерно одного роста. Похожий цвет волос. А она плохо соображала, вот и перепутала.

Но как только Вонн поняла, что целуется с этим уродом, ее немедленно вырвало. Ну а что, вполне здоровая реакция.

– Ты мне ничего не посылал. А если и посылал, то я не получил. Пошли еще раз.

– Нет.

– В смысле?

– Нет, я не буду тебе ничего посылать, пока мы с Кингом не закончим альбом. Или хотя бы половину.

Я не хочу, чтобы кто-нибудь слушал мои новые песни. Посторонняя критика может сбить меня с толку. Единственные люди, чье мнение меня волнует, – это Кинг и Вонн. Надо позвать ее сегодня в студию, чтобы она послушала меня живьем. Думаю, вряд ли она сможет сказать мне в лицо, что моя песня – это «неплохо».

– Ты же всегда присылаешь мне новую музыку, – говорит Джим. – Я твой менеджер. Ты присылаешь мне песни, я тебе говорю, подходят ли они, а потом мы с тобой зарабатываем столько денег, что арабские шейхи берут у нас взаймы.

– Все так и будет, – говорю я, но только потому, что хочу скорее с ним закончить и позвонить Вонн. – Но попозже. Когда буду готов. Мне пора, Джим. Если что-то понадобится, пиши.

Я имею в виду, звонить не стоит, потому что я все равно не отвечу.

Потом набираю Клаудию – не хочу ни на что отвлекаться в студии. Я собираюсь записать несколько потрясающих треков, пока Кингу еще не наскучило со мной работать. И не хочу разбираться с Клаудией и ее интригами. Кроме того, мы с Вонн уже вполне самостоятельные.

– Привет, это Ок.

– Очень рада, что ты позвонил! У меня есть предложения по интервью – GQ, People, USA TODAY. Слухи о том, что ты сотрудничаешь с Кингом, одновременно со слухами об отношениях создали волну положительного интереса. Какое издание тебе больше нравится? Думаю, вам стоит пойти вместе с Вонн, ее присутствие точно заметят. Может, вас даже стоит вместе сфотографировать. Она может сидеть на стуле, а ты – на полу, обнимая ее одной рукой. Это мило, но не слишком провокационно. Только имей в виду, она не должна отвечать ни на какие вопросы.

Я дожевываю банан под трескотню Клаудии. Пока она рассуждает, что мы наденем на этот предполагаемый фотосет, иду в спальню в поисках своего личного телефона, чтобы позвонить Вонн, и обнаруживаю его на ночном столике.

Нужно сходить в душ, прежде чем ехать к Кингу в студию. Погодите, а во сколько мы вообще встречаемся? Я просматриваю сообщения – утром он написал, что свободен с двух. Посылаю ему смайлик с поднятым вверх большим пальцем и нахожу в списке контактов Вонн.

– Я сейчас не могу, Клаудиа. Работаю. Может, потом.

– А как насчет Вонн?

– Я разберусь.

И я вешаю трубку, пока она не начала мне рассказывать, как неправильно я поступаю. Как-то слышал, что звезды моего уровня окружены людьми, которые во всем с ними соглашаются. Но в таком случае что я делаю не так?

Я бросаю рабочий телефон на кровать и звоню Вонн.

– Привет, – говорит она неуверенным голосом. Ей явно стыдно за случившееся прошлой ночью – за то, как она перепутала нас с Люком, и все остальное.

– Как себя чувствуешь?

– Хочется сдохнуть.

Я подавляю смешок:

– Не надо было тебе уезжать. Большой Ди знает отличные лекарства от похмелья.

– Он говорил мне, что нужно опохмелиться, но меня затошнило при одной только мысли об этом.