Это пройдет? (СИ)

В этот момент он меня раздражает. Ужасно бесит. Последние дни меня выводит из себя любая мелочь: уехавший из под носа автобус, очередь в магазине, сосущаяся в метро парочка.

Почему нельзя дать мне уволиться без отработки? Что за глупая упертость? С персоналом проблем нет. За последний месяц Кира прекрасно укомплектовала команду.

— Я подвезу тебя. — он смотрит серьезно, опустив руки. Гриша вообще сильно изменился с нашей первой встречи. В его движениях появилось напряжение и скованность.

— Не-а, мы все это уже проходили. — грустно улыбаюсь и натягиваю перчатки. — Спасибо, больше не надо.

Беру моющее средство и принимаюсь за работу. Жир въелся в стенки и дно, как будто духовку не мыли лет сто.

— Иди домой. — Гриша подходит ко мне и смотрит сверху вниз. — Юра все доделает.

— Отлично, спасибо. — поднимаюсь, снимаю перчатки и бросаю их на металлическую поверхность.

Гриша предпринимает новую попытку и подходит так плотно, как могут себе позволить только близкие люди. Заглядывает в глаза. В них сожаление и майская зелень.

— Мне жаль, что я сорвался. — опускает глаза. — Прости, что я наговорил тебе тогда. Я ревновал. Страшно. — ведет ладонями по шее к подбородку, очерчивает линию губ. Его пальцы пахнут табаком мылом.

Прикрываю глаза, на секунду утонув в ощущениях, а потом отстраняюсь.

— Ты сделал свой выбор. — опускаю голову. Челка рассыпается, пряча меня от его взгляда.

— Ты сама проявила ко мне интерес. — Гришин голос звучит осуждающе, ладони скользят выше, пока не теряются в растрепанной косе.

— Да, потому что повелась на твою доброту и отзывчивость. Дура. — сердце тарабанит о ребра.

— Я больше, чем доброта и отзывчивость. — он смотрит так ласково, что мне больно. Притягивает к себе и выдыхает в волосы. — Я поговорю с Ксюшей. Дай мне шанс. Пожалуйста. — гладит меня по волосам, как это делал папа в детстве, портя только что сделанный хвостик.

Чувствую его губы в районе виска и снова прикрываю глаза. Гриша целует скулу, щеку, уголок губ, оставляя влажный след. У него горячие губы и колючие щеки. Сжимаю его плечи и встав на цыпочки, поддаюсь вверх, как кошка жаждущая ласки.

Хлопает дверь. На кухню возвращается Юра. Я резко отстраняюсь и выхожу из кухни.

28

На День рождения Макса я собираюсь почти с наслаждением. Меня по-настоящему вымотали последние дни. На работе я почти все время в мыле и по уши в грязной посуде. Помимо работы приходилось много учить. Программа стала сложнее, появилось больше профильных предметов.

Я не видела смысла в обучении, и от того, учеба давалась с двойным трудом. Конечно, я могла бы хоть сейчас вернуться домой, но мне не позволяла гордость, а еще не хотелось видеть последствия неудачи двадцатилетней жизни моих родителей. Я внутренне не готова видеть руины их доверия и уважения.

Смотрю на свое отражение и чувствую удовлетворение. Я купила изумрудное платье. Ладони скользят по струящемуся материалу, когда я провожу по бедрам. Я долго возилась с укладкой, и оно того стоило. Важно не переусердствовать в этом деле, оставив место легкой небрежности.

Заглядываю в гостиную. Она пачкает очередной холст. Я вижу, что она переживает из-за Гриши. О нашем с ним последнем разговоре, я, конечно, умалчиваю. Я не верю ему, как бы мне не хотелось.

— Доротея Аркадьевна, — окликаю ее. — Буду поздно, не переживайте. — Она даже не смотрит на меня. Бурчит что-то себе поднос и продолжает мешать цвета в палитре.

Надеваю пальто, беру шарф и спускаюсь вниз. До «Мяты» сегодня добираюсь по-царски – на такси. Мы попадаем в пробку, поэтому приезжаю на место с получасовым опозданием. Расплачиваюсь и выхожу в февральскую стужу.

Прозрачная высотка расположена в тусовочной части города. Здесь расположилась вереница баров, клубов, ресторанов, гостиниц и развлекательных центров. Несмотря на холод, на улице царит субботняя атмосфера: бродят парочки, раздаются вспышки смеха, паркуются такси. Спешу ко входу. Сжимаю в руке фирменный пакет брендового магазина. Я купила Максу футболку для тренировок и парфюм. Я видела флакон у него в ванной, поэтому решила взять ту же марку, но другой аромат: более повседневный.

Мята занимает два верхних этажа. Макс снял для вечеринки смотровую площадку под стеклянным куполом. Туда я и направляюсь. Захожу в прозрачный лифт, как в лучших традициях бизнес-центров. Почему-то меня охватывает нервозность, она смешивается с предвкушением праздника. Сердце взволнованно ухает в груди. Смотрю в зеркало. Плотный консилер прекрасно скрыл круги под глазами, а румяна придали девической свежести и кокетства.

Преступаю с ноги на ногу. Двери лифта распахиваются. Иду по коридору в поисках входа. Каблуки звонко стучат о напольную плитку, разнося эхо по этажу. Ориентируюсь на звуки музыки. Играет фонк, придавая вечеринке клубного налета.

Меня встречает улыбчивая девушка-администратор в синем платье-футляре, помогает снять пальто и указывает на столик, куда можно определить подарок. От бара тут же отделяется Макс, как будто все это время только и ждал моего появления. Он пританцовывает с бокалом виски и идет ко мне навстречу.