Это точно не подделка? Откровенный рассказ самого известного арт-мошенника

Въезжая ночью в Лас-Вегас, мы любовались мерцающими в долине внизу огнями, радужно мигающими зазывающими шатрами с развлечениями. Все это вызывало во мне неописуемый восторг. Мы остановились в знаменитом отеле «Стардаст», в котором тогда размещалось обыкновенное казино. Вокруг основного здания кругом сверкали отдельные мотели под модными тогда космическими названиями: «Юпитер», «Сатурн», «Венера» и «Марс». Вечером мои родители принарядились и отправились на шоу, в то время как мы с братом Доном остались в мотеле, наслаждаясь великолепным набором телевизионных каналов, которые ни в какое сравнение не шли с теми жалкими тремя, что мы смотрели у нас в Фултоне.

На следующий день мой отец повел меня в казино, чтобы сыграть на удачу в игровом автомате.

Охранник вежливо сообщил моему отцу, что детям вход в казино запрещен, но мне удалось разок потянуть за рычаг и увидеть, как вращаются колеса.

В тот раз я не выиграл, но все равно почувствовал себя невероятным везунчиком, самым счастливым ребенком в мире, и мне было все равно, выиграл я на самом деле или нет. Когда несколько дней спустя мы вернулись в Фултон, я неделями в красках рассказывал всем подряд о чудесах Калифорнии и Лас-Вегасе, сияющем мираже, а мои друзья благоговейно слушали, разинув рты.

Десять лет спустя моя жизнь в Фултоне свернула по удручающей спирали, а Калифорния превратилась в далекую неосуществимую мечту. После полутора лет каторжного развоза молока я занялся продажей дешевой мебели в сетевом магазине Roys. На те небольшие деньги, которые я зарабатывал, мы с Маргаритой и дочкой едва сводили концы с концами, жизнь казалась унылой и безнадежной. Раньше мы с друзьями задорно смеялись над вывеской Фултона «Город, у которого есть будущее», теперь же я воспринимал эту вывеску исключительно как издевку, пущенную лично в мой адрес.

Той зимой, как и десятки миллионов других горемык в моем заснеженном штате, я с завистью наблюдал, как на знаменитом Параде Роз богато украшенные платформы курсировали по солнечным бульварам Пасадены под одобрительные возгласы и улыбки счастливых привлекательных людей.

Мне казалось, я застрял внутри липкого кокона, я проклинал бесконечные потоки льющегося за моим окном ледяного дождя.

Несколько месяцев спустя из Калифорнии приехали в гости моя сестра с мужем и привезли с собой последний выпуск LA Times. Я жадно впитывал каждую страницу и колонку, вспоминая волшебное путешествие своего детства. Должно быть, не менее дюжины раз перечитал я объявления о работе и квартирах, и поскольку о географии я тогда понятия не имел, то мечтал жить в Лонг-Бич, Санта-Монике или центре города. Детали не имели значения.

В течение следующего года я усердно работал и скопил 200 долларов, которые сложил с выигрышами, полученными в бильярдной. Каждый день я звонил брокеру в Сиракузах, которого нашел в телефонной книге, и спрашивал его, какова цена на акции Benrus Watch Company. Доллар за долларом акции начали медленно подниматься вверх, и когда они наконец удвоились, я обналичил деньги, уволился с работы и сказал Маргарите, что уезжаю в Калифорнию, где нашу семью ждет лучшее будущее.

3 января 1969 года я выгреб свой потрепанный «Остин-Хили 3000» из-под горы снега, поцеловал жену и малышку и отправился в Помону, где в маленькой, но ухоженной квартире жила моя бабушка. Раньше я боялся стать отцом, беспокоился о том, чем смогу зарабатывать на жизнь, боялся чего-то добиться; теперь я испытывал только воодушевляющее волнение, то грандиозное ощущение приключения, которое охватывает молодых людей в начале любого путешествия.

«Остин-Хили», конечно, не машина, на которой можно проехать 5000 километров по стране. К тому времени, когда я выехал на шоссе Уилла Роджерса в Майами, штат Оклахома, у меня отказало правое переднее колесо – последние 80 километров подвески стучали так, что ехать стало просто смешно. Ни у кого в Оклахоме запаски не нашлось, так что мне пришлось ждать, пока парни на местной помоечной мастерской не достали нужную замену откуда-то издалека. Это обошлось мне в 200 долларов плюс три ночи в мотеле, плюс 10 долларов я закачал четвертаками в платное телевидение. Мой капитал теперь составлял 100 долларов, но энтузиазма у меня не убавилось, и, направляя машину на запад, в сторону Лас-Вегаса, я преисполнялся уверенности, что я отыграю все свои деньги обратно за столами для блэкджека, просто нужно продержаться до следующего дня. Поиграв всего около часа, я уже звонил в Фултон, чтобы попросить родных перевести мне денег на бензин, чтобы добраться до Лос-Анджелеса.

Утром я забрал 75 долларов из Western Union и отправился в путь. Наконец, 15 января 1969 года, ночью, под проливным дождем, я въехал на парадную дорожку, ведущую к скромной квартире моей бабушки.