Это трава

Алан Маршалл Это трава

Это поистине мысли всех людей, во все времена, во всех странах, они родились не только во мне,

Если они не твои, а только мои, они ничто или почти ничто,

Если они не загадка и не разгадка загадки, они ничто,

Если они не столько же вблизи от меня, сколько вдали от меня, они ничто.

Это трава, что повсюду растет, где есть земля и вода,

Это воздух для всех одинаковый, омывающий шар земной.

У. Уитмен, Листья травы

(Из поэмы «Песня о себе».

Перевод К. Чуковского)

Другу моему доктору Иану Макдональду посвящаю

КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА 1

Я сидел прямо против него, нас разделял только большой полированный стол. Это был грузный человек, заполнивший собой мягкое вертящееся кресло и как бы слившийся с ним.

Лицо у него было полное, обрюзглое, под мясистыми щеками и подбородком словно не было костей. Голубые глаза смотрели на меня с той особой пристальностью, которая вырабатывается привычкой подмечать все, что происходит вокруг. Глаза эти давно потеряли способность выражать простые дружеские чувства. Слишком долго они видели в людях всего лишь части механизма, предназначенного для его продвижения вверх, и не могли сохранить человечность, которую я по наивности искал в них.

На нем был серый, хорошо сшитый костюм и белая рубашка, выстиранная и накрахмаленная в одной из лучших прачечных города. Манжеты рубашки, застегнутые золотыми запонками, виднелись из-под рукавов пиджака ровно настолько, насколько полагалось. Кожа на руках была бледной и тонкой, как папиросная бумага. Тыльная сторона рук была покрыта сеткой мелких морщин, однако ладони оставались совсем молодыми.

Вот уже шесть месяцев я встречался с людьми этого сорта.

Он вертел в руках письмо, не читая. Он прочел его раньше. Теперь он мысленно подыскивал слова, которые должен был сказать мне, слова неприятные, но неизбежные, с его точки зрения.

Я знал содержание письма — я сам его написал. Оно было датировано 5 декабря 1920 года.

«Многоуважаемый сэр, — значилось в письме. — Из объявления в сегодняшнем номере «Эйдж» я узнал, что Вы ищете для своей конторы младшего клерка, и прошу принять меня на эту должность.

Мне восемнадцать лет, я студент Коммерческого колледжа, «где изучаю бухгалтерию. Сейчас готовлюсь к выпускным экзаменам. Все предварительные экзамены я уже сдал.

Прилагаю четыре характеристики-рекомендации. Рекомендации служебной у меня нет, поскольку я еще нигде не работал в конторах.

Буду благодарен, если вы примете меня для личной беседы, и я сообщу вам тогда все необходимые дополнительные сведения.

С уважением, Алан Маршалл».

Год назад, когда я только начал рассылать такие письма бизнесменам, нуждающимся в клерках, в нем был еще один абзац:

«К несчастью, из-за перенесенного в детстве полиомиелита, я хожу на костылях. Это ни в какой мере не скажется на моей работе в качестве клерка и не помешает мне носить тяжелые конторские книги».

Я не получил ни одного ответа на письмо с этим чистосердечным признанием, и долго не мог понять, в чем дело, пока наконец отец, встревоженный отсутствием ответов, сам не прочел одно из моих писем.

Отец долго держал письмо в руках, затем перевернул его и поглядел на обратную сторону, как будто и ее вид имел значение. Потом он опустил письмо на стол, подошел к кухонному окну и уставился на опоясывавшие горизонт голубые горы, гряда которых подходила вплотную к прилегавшему к дому пологому фруктовому саду.