Это ты во всем виновата!

— Я должна была что-то сделать, — сказала она. — Он назвал тебя «динглберри». Это, конечно, правда, потому что ты реально постоянно ошиваешься вокруг моей задницы, но этот парень просто конченый придурок.

Я разрывалась между тем, чтобы накричать на Хеллер за использование такого количества отвратительных слов в одном предложении и желанием ее поблагодарить за то, что она врезала тому парню. Я просто не могла в это поверить: куда бы Хеллер не пошла, совершенно незнакомые люди хотели либо облапать ее, будто часть ее славы снизойдет и на них, либо оскорбить и ударить ее за то, что она звезда, а они — нет. Впервые я начала понимать возможную причину любви Хеллер к алкоголю и наркотикам. Я все еще ее ненавидела, но крошечная часть меня хотела ее обнять. И еще я заметила, что Хеллер прекратила называть меня Кей-Боп.

— Хеллер? — спросила я. — С тобой все хорошо?

И тут внезапно зазвонил мой телефон. Это была моя мама, и она говорила таким расстроенным голосом, который я слышала последний раз, наверное, только в тот ужасный день четыре года назад.

— Кейтлин, — начала мама, — весь интернет пестрит фотографиями тебя и Хеллер! Все выглядит так, будто ты участвовала в каком-то ужасном подпольном бунте, с дракой, бранью и людьми во фланелевых рубашках в клетку! Что, ради всего святого, ты делаешь?

Глава 15 Я сама не знаю, что делаю!

Я уже хотела было объяснить маме, что случилось в закусочной, но Уайатт выхватил у меня телефон.

— Кэрол? — произнес он. — С Кейтлин и Хеллер все нормально. Они спокойно сидели в тихой, маленькой укромной небольшой закусочной, как вдруг к ним привязался какой-то сумасшедший фанат! Наши девочки вели себя безупречно и сейчас едут домой в целости и сохранности. Да… да… о, полностью…

Голос мамы становился все громче и громче, так что Уайатту пришлось отвести телефон от уха. Я расслышала слова «насилие», «несовершеннолетняя», «мысли и молитвы» и «подростковый Армагеддон». Наконец Уайатт вновь приложил трубку и заговорил:

— Кэрол, вы совершенно правы, подобные вещи напрямую связаны и с этими шоу по кабельному телевидению про вампирский инцест, и с кризисом на Ближнем Востоке. Обещаю, я позабочусь о том, чтобы девочки больше не попадали в подобные ситуации, даже если мне придется запереть их в клетках для перевозки домашних питомцев в самолете… Конечно, я шучу!.. Да, я знаю, у них нет таких больших клеток… Да, печально… Что же касается тех фотографий, которые вы видели в интернете, то они наверняка отфотошоплены до невозможности, потому что Хеллер никогда в жизни не ударила бы намерено человека в лицо, да и сложно представить, что Кейтлин запрыгнет кому-то на спину… Да, мне точно известно, что у Кейтлин всегда с собой как минимум две запасных пары гольфов, ведь никогда не знаешь, когда, гм, они у тебя закончатся… Конечно, не волнуйтесь! Да хранит вас Бог… Да хранит Он всех нас… Бог в помощь! Аминь! Аллилуйя! Она позвонит вам завтра, как только проснется… И вас…

— Просто супер! — воскликнула Хеллер, показывая мне серию фотографий на своем телефоне. Я хотела отвернуться, но не удержалась и взглянула на кадры со мной: на одних я выглядела как отдающий приказы военный; на других тупо пялилась на Билли, накручивая локон на палец. Следующей шла фотография, на которой Хеллер наносит удар тому парню. Странно, но, глядя на этот снимок, можно подумать, что мы с Хеллер — одна команда.

— Ты знаменита, — добавила Хеллер, но я не поняла, был это комплимент или насмешка.

— Не нужна мне слава!

— Чушь собачья, — не согласилась Хеллер. — Просто тебе надо выучить несколько уроков. Видишь, на этой фотке ты выглядишь почти нормально. Это потому, что тебя сняли с правой стороны. У каждого есть «рабочая» сторона, нужно лишь найти ее. Вот на этой, снятой слева, у тебя слишком большая челюсть, ты выглядишь как птеродактиль, у которого что-то не заладилось с прической.

— Да не выгляжу я как птеродактиль!

— А вот с правой стороны ты кажешься сексуальной. Ну, по меркам Парсиппани, конечно.

— Мне не нужно быть сексуальной! Я не хочу быть сексуальной!

— Я просто хочу тебе помочь.

Хеллер внимательно посмотрела на меня, и, что самое странное, она надо мной не издевалась. Кузина пыталась до меня что-то донести, хоть мы и говорили словно на разных языках.

— Если тебя будут фотографировать, куда бы ты ни пошла, лучше выглядеть сексуальной. Когда я начала сниматься в «Анне Банане», мне потребовался почти год, чтобы найти выгодные ракурсы. Сейчас же, стоит мне увидеть кого-нибудь с телефоном, камерой или даже рожком мороженого, в котором может быть скрытая камера, я опускаю подбородок, распахиваю глаза пошире и поворачиваюсь в ракурс «три четверти слева». Глянь на фотки любой звезды — они всегда выбирают какую-то одну позу и ее придерживаются. Ну а если кто-то попытается сделать снимок твоей невыгодной стороны, просто прикройся рукой или пальто.