Это - убийство?

— Да, понятно. Но почему вы решили, что это совершенно очевидно?

— Начать с того, что… Постойте, я все это подробно расписал в своем блокноте. Может быть, вы захотите взглянуть?

— С удовольствием.

Ривелл извлек свой блокнот, раскрыл на нужной странице и протянул сыщику. Гатри внимательно изучал записи минуту-другую, потом вернул блокнот, заметив:

— Чувствуется, Оксфорд вы закончили с отличием?

— Да, но…

— Видите ли, я тоже закончил эту высшую школу, но за двадцать лет, пролетевших с той поры, прошел суровую практику жизни, ставшую существенным довеском к диплому… Вы сделали несколько разумных и весьма важных замечаний, но вам не следует увлекаться чистой теорией. А сейчас, в ближайшие часы, нам необходимо разрешить одну небольшую задачу, а именно — объяснить странное поведение уважаемого доктора Роузвера.

— Конечно, я попытаюсь. Но как это сделать?

— Все очень просто. Скажите ему прямо, что тело мальчика эксгумировали и Скотланд-Ярд ведет следствие по убийству. При этом следите за его лицом и не оставляйте ему времени придумывать очередные байки. Потребуйте от него положить конец всем неясностям. Я прошу вас об этом, потому что мне кажется, с вами он будет более откровенен, чем со мной. Помогите мне, — сказал Гатри и добавил: — Кстати, на вашем месте я не стал бы так много болтать с Ламберном. А вы были, кажется, чересчур откровенны с этим молодым человеком.

Гатри отвез Ривелла назад в Оукингтон к пяти часам дня и условился с ним, что они снова встретятся в тот же день вечером.

Оказавшись в одиночестве, Колин почувствовал себя не в своей тарелке. Слишком много всего произошло за эти несколько часов. И хотя он отнюдь не избегал увлекательных событий в своей жизни, последние происшествия оказались не такими приятными, как хотелось бы. Теперь, когда он наверняка знал, что смерть в бассейне была убийством, ему еще мрачнее и подозрительнее стала казаться атмосфера в Оукингтоне. Прогуливаясь по залитым солнцем полям возле Круга, где пели птицы и благоухала зелень, он с ужасом думал о том, как за каким-нибудь окном или в садовой беседке сидит сейчас тот, кто хладнокровно задумал и осуществил одно или два убийства. Словно надо всей Оукингтонской округой нависло тяжелое черное облако ненависти, тем более страшное, что никто из здешних обитателей его не замечал…

Ривелл думал о Гатри со своего рода завистливым восхищением: вот каким простаком умеет притворяться выпускник Оксфорда в сорок с чем-то лет! Сильный и своеобразный характер скрывался в этом человеке за манерами и обликом невзрачного обывателя. Гатри был с ним достаточно откровенен, и Ривеллу льстило, что его любительские умозаключения, не подкрепленные достаточными доказательствами, оказались во многом верными на взгляд профессионала. Пусть теоретические выкладки несут на себе отпечаток Оксфорда, но они способны сослужить службу следователям-практикам.

Часам к шести он подошел к тропке, ведущей к дому директора школы. Его волновал предстоящий разговор, но одновременно очень хотелось наконец-то поговорить без экивоков.

Роузвер, разбиравший почту в своем кабинете, был изумлен, увидев Ривелла:

— Опоздали на поезд? Вы знаете, есть еще один очень удобный, в семь часов, вы можете проверить по расписанию, оно у нас есть…

Колину стало не по себе от плохо завуалированного недовольства директора.

— Нет, я вернулся, сэр, потому что хотел побеседовать с вами конфиденциально, — произнес он.

— Конфиденциально? Звучит любопытно. Что ж, присаживайтесь, я сейчас закончу разбираться с письмами…

— Думаю, сэр, вы могли бы заняться письмами и после того, как я сообщу вам новость. Я пришел к вам сказать, что вчера тело Вилбрема Маршалла было эксгумировано и эксперты установили, что он был застрелен.

Роузвера словно ударило электрическим током. Он ошарашенно глянул на Ривелла, но уже через пару секунд овладел собой и заговорил абсолютно ровным голосом, который способен был скрыть все чувства. Ривелл, надеявшийся своим внезапным сообщением вызвать бурю эмоций, был не очень доволен произведенным эффектом.

— Дорогой мой, вы шутите? Тут гуляет столько слухов и сплетен…

— Это не сплетни, — отрезал Ривелл. — Я узнал это от следователя Скотланд-Ярда, который сегодня приезжал в Оукингтон, а вчера присутствовал при эксгумации тела.

— Скотланд-Ярд? В Оукингтоне? О Господи, но ведь… Если так, ему следовало бы прийти ко мне! Сообщить мне об этом!

— Видимо, нет.

— Вы говорите, что мальчика застрелили?

— Да. В черепе найдена пуля.

— Это ужасно. Ужасно! — В глазах директора мелькнул ужас, быстро сменившийся напускным удивлением. — Но тогда вы просто обязаны рассказать мне обо всем подробнее. Очень любезно с вашей стороны, что вы не уехали, а вернулись сообщить мне эту новость. Да, это было очень великодушно! — В его голосе звучала глубокая благодарность. — Но как вы узнали об этом? Кто рассказал вам?

Ривелл, который пришел экзаменовать директора, а не сдавать экзамен, был несколько обескуражен градом вопросов. Собравшись с духом, он ответил: