Это внутри

— Мистер Фернандес, я Роза Фил, социальный работник. Мальчики наотрез отказываются общаться с кем бы то ни было. Вы нашли к ним подход, может, попробуете повлиять? Я приехала, чтобы помочь, но...

Луис пожал плечами.

— Мне удалось заставить их довериться мне, и поверьте, это была тяжелая работа… но вряд ли они легко пойдут на контакт с другими. Войдите в их положение, мисс Роза, — улыбнулся он, — странные аномалии вокруг, неизвестно откуда появившаяся сила… А вот и наша последняя малышка, — он повернулся к Дине, подошедшей к нему с Эбби на руках, — пожалуйста, давайте проводим их к остальным.

Соцработница изо всех сил тянула шею, стараясь разглядеть происходящее в зале. Когда Дина вошла внутрь, Луис остановился и понизил голос.

— Не стоит давить на них. Представьте, что за этой дверью находятся одиннадцать совершенных, новейших ядерных боеголовок… Больше всего сейчас им нужны покой и тишина, как и нам всем.

Успевшая увидеть зависший в воздухе чайник, мисс Рози сглотнула и кивнула головой.

— Стоило пропустить туда врачей с успокоительным, — хмуро сказал Николсон.

— Вы рискнете подойти к кому-то из них со шприцом в руках?

Начальник отдела буркнул что-то невразумительное, Луис мысленно ухмыльнулся.

— Впрочем, если подумать, это отличная идея, мистер Николсон… Самая младшая из затронутых аномалией еще не умеет владеть собой, перед отлетом ее стоило бы успокоить… А теперь прошу меня извинить, я должен поговорить с моими подопечными, мальчики просили прояснить кое-какие моменты.

Луис вошел в зал вслед за Диной и закрыл за собой тяжелую дверь.

***

Вытянутое помещение казалось огромным за счет высокого потолка. “Крепость” сгрудилась около двух лестниц, уходивших вверх, к запертым дверям на отвесных стенах. Голоса гулко отзывались от сводов, и парни говорили шепотом, лишь иногда выстреливал нервный смешок, перепуганной птичкой мечущийся меж сетчатых ступеней. Луис прошел мимо девочки с матерью, устроившихся на одной из пенок, и направился к мальчикам, которые взволнованно переговаривались, оглядываясь на Эбби.

— Она что, летит с нами? — прошипел Энди, с неприязнью косясь в дальний угол.

— Ну почему, почему я не остался дома в тот день?! — простонал кто-то. — Сидел бы сейчас дома, уроки делал!

— Какие уроки, дурень?! Каникулы на носу… В комп бы пялился, как всегда.

— Или снежинки вырезал, — заржал Дик.

— Я бы не отказался, — тихонько вздохнул Терренс.

— Это все она...

Многочисленные ниши и выступы, освещенные резким электрическим светом, создавали идеальные условия для игры в прятки. Луис нашел Джереми в тени большого бетонного угла, сидящим на полу, поджав скрещенные ноги.

— Послушай, — начал Фернандес, опустившись на корточки, — я хочу, чтобы ты успокоил парней. Объясни им, что девочка такая же пострадавшая, как и вы. Я уже говорил, что придется ладить друг с другом, по крайней мере, сейчас. Мне... То есть, нам, не нужны несчастные случаи. — Агент раздраженно мотнул головой, сбрасывая с лица выбившуюся прядь, — Что конкретно здесь произошло, будут разбираться лучшие умы страны, но пока…

— Я понимаю, — перебил его Джереми и поднял глаза, — всё понимаю, — повторил он, поднялся одним слитным движением и направился к своим.

Фернандес медленно выпрямился, глядя, как Сайхем жестом призывает отряд к тишине, как негромко говорит, сведя темные брови и не пропуская ни одного обращенного к нему лица. Они слушали его голос, и через несколько минут тревожную агрессию сменило обыкновенное волнение перед важным событием, вновь раздалось хихиканье, мальчики разбились на мелкие группы и расселись.

Луис стиснул кулаки в карманах куртки, добрался до выхода и с облегчением закрыл за собой железную створку. Стоящие у дверей солдаты недоуменно смотрели на него. Фернандес выдавил нечто похожее на улыбку и вышел на улицу.

Снежная, залитая солнцем панорама заставила его на мгновение ощутить себя маленьким и темным. Голоса и звуки шагов за спиной будто отодвинулись куда-то далеко, Луис остался один на один с этой белизной.

“Что с тобой, chico*? Ты знаешь, что нельзя равняться на “правильно”, ведь “правильно” бывает всегда лишь для кого-то одного… Ты поставил на карту все...”

“И себя самого,” — ответил ехидный голос в глубине сознания, — “...берегись, как бы не проиграть, Луисито…”

Громкий смех заставил его обернуться. На пороге обнимались двое парней, спецназовцы напряженно следили за ними, но старались держаться подальше.

— Проклятье, я ни разу еще не писал на снегу желтых слов при таком скоплении народа, — орал Энди, — чувствую себя гребаной знаменитостью!

— И что написал? — фыркнул Таккер, — надеюсь, что-нибудь матерное?

— Еще бы, — подбоченился Янг, — Ты чего так поздно, Так? Улетели бы без тебя!

— Я позволил себе задержаться, — хмыкнул Таккер, с вызовом глядя на стоящего поодаль Фернандеса. — А улететь без меня не выйдет. Знаешь, на чем мы полетим?

Энди помотал головой.

— Эти военные вертолеты закупают за бугром, — дернул бровью Гарсиа, — и у отца контрольный пакет акций. Пошли, мелкий, — Таккер приобнял Энди, —  до отлета осталось немного...

***

Немного…