Это все о Боге История мусульманина атеиста иудея христианина

Я не говорю, что возможно или желательно свести религии всего человечества к одному универсальному набору принципов. Такое слияние неизбежно привело бы к три–виализации, растрачиванию и в конечном итоге — к потере сокровищ религии и культуры. Стремление к общему благу и духовному единству всего человечества зачастую предписывает навязывать всем эти «очевидные» универсалии. Все мы отличаемся каждый своей историей и образом бытия. Универсальным в нас является то, что все мы особенные. Нам принадлежит это сокровище разнообразия, и нашей первой здравой реакцией на подобное положение вещей должна быть благодарность.

Но верно и то, что мы не можем изолировать наши религии одну от другой. Полное обособление наших языков и смыслов повлекло бы за собой в равной степени сокрушительную потерю широкого человеческого сообщества. Мировые сообщества в сфере бизнеса, образования, искусства и науки преодолели изоляцию человеческих сообществ быстрее, чем наши религии. Класс моей дочери в государственной школе более разнообразен в религиозном отношении, чем иные межрелигиозные конференции, на которых я побывал. Религиозные сообщества в настоящее время функционируют, как дети, только начинающие ходить, в яслях: специалисты по психологии развития называют их способ развлечения «параллельной игрой» — дети играют рядом, но не друг с другом. Живя параллельно, мы не создаем синергии, способной помочь нам исправить свое внутреннее «я» и мир.

В общем и целом наша межрелигиозная жизнь на бытовом уровне состоит из ряда таких мероприятий, как ежегодные концерты, праздничные обеды, конференции, групповые дискуссии, богослужения. Попав на одно из них, я обычно чувствую себя как на выпускном балу. Люди собираются, наряженные во все лучшее, молча наблюдают, учтиво беседуют, держатся непривычно близко друг к другу. Всем неловко. Когда заканчивается мероприятие, мы наконец обмениваемся рукопожатиями, говорим друг другу: «Все прошло на редкость удачно. Попробуем еще раз приобщиться к межрелигиозной жизни в следующем году», и расходимся по домам[6].

Я не отстаиваю ни средний путь, при котором обе стороны частично отказываются от чего–либо значимого для них ради сосуществования, ни жизнь, при которой все мы замкнуты на своем значимом и никогда по–настоящему не поддерживаем связи друг с другом. В этой книге рассказывается о моих поисках четвертого пути. Я пришел к убеждению, что Бог, который отдает мне предпочтение перед другими, недостоин поклонения. Чтобы по–настоящему заботиться обо мне, мой Бог должен также заботиться о вас. Я попытаюсь доказать: чтобы религия вновь завладела человеческим воображением, богословие и богослужение, теория и практика поиска Бога в иных, должны быть направлены от границ нашего религиозного опыта к его центру. Биение сердца религии, которое благословит мир, должно достигать его краев.

Мы уже начинаем осознавать, что наши отношения с иными и отношения с Божественным Иным неразрывно взаимосвязаны. Сейчас на нас лежит обязанность, нам принадлежит право искать и находить «священное пространство» вне стен нашей религии. Какой шанс! Мы наполнили наши религии своим «я», и самый прямой путь к новому водовороту срежего и содержательного религиозного опыта — поиск и нахождение образа Божьего в тех, кто не соответствует нашему образу. Все это действительно относится к Богу, а Бог на самом деле имеет непосредственное отношение ко всем нам.

Вера других людей

Но признание наличия абсолютной истины, справедливости и красоты в иных может дорого обойтись. Для многих из ваших и моих товарищей по вере это все равно, что отречься от убеждений наших сообществ, совершить предательство. Когда я стал христианином, мои взбешенные родные, атеисты и мусульмане, выгнали меня из дома на два года. В то время я учился в колледже, изучал проектирование строительных конструкций и был вынужден полагаться на доброту чужих людей, кочуя из одного дома в другой. Когда я начал сомневаться в христианских выдумках о превосходстве над всеми прочими религиями, мне пришлось принять нелегкое карьерное решение, отказаться от стабильной работы в большой церкви и вместе с женой и двумя маленькими дочерьми начать жить заново.