Это всегда был он

Небо окончательно окрашивается в черный, тьма прячется между ветвями и стволами, покачивая невидимыми, но ощутимыми в холодных порывах ветра щупальцами. Саша подходит к огромному дубу и упирается плечом в шершавую кору, глядя на выход с пляжа. Проходит минута, две. Новая волна злости подкатывает к его горлу. Почему он должен ждать эту вредную девчонку? Почему не может просто взять и уйти? Саша ныряет в карман шорт, сминает промокшую пачку сигарет и запрокидывает голову, тяжело вздохнув. Конечно, он знает «почему», но от этого лишь хуже. Настя заставляет его вспоминать, каким он был. Веселым мальчишкой, по-дурному влюбленным в девочку, которая, в свою очередь, питала нежные чувства к его лучшему другу. Тогда казалось, что это настоящая катастрофа. Как же Саша ошибался. Сейчас он отдал бы все, чтобы вернуться в беззаботное детство. Туда, где он еще даже не подозревал, что его ждет и что с ним станет. Туда, где самой большой проблемой была неразделенная любовь и долгие разговоры со строгим отцом из-за проделок в школе.

Наконец, в тусклом свете одиноко стоящего у дороги фонаря появляется миниатюрная фигура. Настя обнимает себя за плечи и ступает на тропинку, а Саша неторопливо движется следом, стараясь остаться незамеченным, и провожает ее до домика. Многие ребята сейчас уже навеселе, не стоит девушке одной расхаживать по темной базе. В крошечном окне зажигается свет, мелькает девичий силуэт и слышится звонкий голос. Настя разговаривает по телефону, попутно раздеваясь, и Саша отводит взгляд. Ребра охвачены пламенем, не вздохнуть. Он ведь не может это чувствовать, это все невзаправду. Всего лишь игра воображения на струнах воспоминаний. Еще одно испытание, еще одна пытка. Саша действительно был влюблен в Настю, но это в прошлом. Бурный период взросления не оставил места для переживаний, чувства забылись, сменились новыми впечатлениями и увлечениями. Не могли же они просто заснуть? Или могли?

Саша разворачивается и решительно уходит прочь. Мокрая одежда кажется ледяной и тяжелой, но он вдруг улыбается сам себе, правда, это скорее мышечный спазм от усталости вперемешку с обреченностью. Возвращение Насти – насмешка судьбы, новый подзатыльник. Второй шанс, который невозможно использовать. Его шаги вдруг замедляются, взгляд тянется к крошечному синему домику. Ну конечно, какую еще дорогу он мог выбрать? Летом после первого курса они сняли его с пацанами, жарили мясо, обсуждали планы на следующий год. Макс накормил всех комаров в округе, Зима два часа пытался собрать дешевый мангал, купленный в супермаркете по дороге, а Миша удивил друзей, доказав, что в пятилитровой бутылке можно вскипятить воду на костре. Им было так весело. Так классно и легко. Казалось, они могут горы свернуть, если захотят. Болезненно поморщившись, Морев шагает дальше, и вскоре, отчитав парочку не самых приличных первокурсников, добирается до лагеря электромехаников. За столом сидят несколько парней, которые вмиг замолкают, стоит Мореву выйти в свет.

– Где Вова и Леша? – спрашивает он.

– Не видели.

– Вернутся – в доме их заприте.

– Накосячили?

– Не то слово. Сигареты есть?

Ему протягивают несколько пачек, он вытаскивает из первой попавшейся сразу три штуки, хватает со стола зажигалку и заходит в дом. Половицы скрипят, от стен пахнет влажным деревом и пылью, за спиной слышатся тихие голоса. Саша стягивает мокрую одежду и надевает спортивный костюм, который удачно прихватил с собой на случай дождя, вытряхивает из кармана шорт телефон и несколько раз жмет на кнопку включения, глядя в черный экран.

«Вот же… зараза», – мысленно ругается он, ощутив в груди неожиданно согревающий огонек. – «Ну все, мелкая, ты за это ответишь. А заодно и поймешь, наконец, что наши детские игры точно закончились».

* * *

Выхожу из домика и полной грудью вдыхаю свежий утренний воздух. Кроме щебета птиц и шелеста листвы ничего не слышно, но это неудивительно. Тусовка длилась до поздней ночи, а значит, сейчас все еще сладко сопят, обняв подушки и не только. Тут уж кому как повезло. Направляюсь сначала к умывальникам, чтобы окончательно взбодриться и проснуться, а после к кухонной зоне на поиски растворимого кофе, но нахожу кое-что получше. Точнее, кое-кого.

– О, привет! – улыбается мне Костя, один из вчерашних барменов-старшекурсников. – Ты тоже ранняя пташка? А я как раз чайник вскипятил.

– Доброе утро, – отвечаю я, смущенно замявшись.

Мы с Костей вчера неплохо поболтали после того, как я вернулась к танцполу. Он был довольно милым, дружелюбным и интересным собеседником, но показываться ему утром, сразу после пробуждения, все равно немного неловко.

– Чай или кофе? – бодро спрашивает он.

– Кофе.

– Садись, я за тобой поухаживаю.