Это всегда была ты

– Ты это заслужила, – грубо говорит он. Другая его рука скользит по моей спине и задерживается под моим лифчиком, в то время как я безуспешно пытаюсь оттолкнуть Ашера от себя. Все прилипает ко мне. Моя футболка стала второй кожей, и мне стоит даже порадоваться, что он слишком близко ко мне и не видит того, чего не должен видеть. Кроме того, я совсем запыхалась. В какой-то момент я перестаю отталкивать его от себя, и он наконец отпускает меня. Я обхватываю его плечи. Они твердые и напряженные. Мне кажется, что я слышу шум собственного сердцебиения, но, возможно, это сердце Ашера. Мои пальцы скользят вниз, приземляются на его талию. Я ощупываю выпуклость его шрама большим пальцем. Ашер издает тихое рычание и при этом прикосновении почти сразу отпускает меня, но не двигается с места. Мы все еще стоим так близко друг к другу, что его небритая щека царапает мой висок. Его пульс я чувствую повсюду на своей коже. Он проникает сквозь меня, заставляя мое собственное сердце биться чаще. Мои пальцы продолжают скользить вниз, пока я не ощущаю промокшую ткань трусов Ашера – и внезапно чувствую что-то твердое на моей ноге. Матерь божья.

Я едва осмеливаюсь дышать, и Ашер, кажется, ведет себя так же. Просто продолжай дышать, Айви! Просто дыши! Я задыхаюсь, но не издаю ни звука. То, что никто из нас ничего не говорит, что мы не двигаемся, кажется настоящим безумием, а я все равно чувствую, словно мы несемся вниз по склону – так быстро мое сердце бьется о его грудь.

В какой-то момент Ашер опирается руками о плитку позади меня. Его вздох у моего уха, его запах, который я вдруг чувствую, делают мои колени ватными. Несколько минут мы стоим вот так, в теплом водопаде, и единственное, что вспыхивает в моей голове, – это абсурдное желание, чтобы между нами больше не было ткани. Абсурдное, потому что это Ашер, мой сводный брат, который, как я думала, ненавидит меня. И теперь я могу только чувствовать это тянущее чувство внизу живота и тепло, распространяющееся по грудной клетке. Мне хочется прикасаться к нему где угодно, ласкать его кожу, зацепиться пальцами за резинку его трусов, но я этого не делаю. Я только немного поворачиваю голову, пока наконец мой рот не касается его подбородка. И тут его губы вдруг оказались у уголка моего рта. Такие теплые, такие знакомые и вместе с тем такие чужие.

– Айви, – хрипит он, и дыхание Ашера при этом обжигает мои губы. – Это была очень дерьмовая идея с твоей стороны. И с моей тоже.

В следующее мгновение он выключает воду и отворачивается от меня.

Никогда в жизни я так не мерзла. Даже ночью в Бреттон-Вудсе, когда мне пришлось спать в постели, полной снега. Но теперь, когда я смотрю, как Ашер оборачивает полотенце вокруг своих мокрых трусов, стоя спиной ко мне, я дрожу всем телом. При этом в помещении даже не холодно – теплый пар распространяется по всей ванной комнате. Зеркала и стены душа полностью запотели, и даже через окно невозможно увидеть фонари снаружи. Скрипя зубами, я прислоняюсь к кафельной стенке душа, когда в дверь стучат и голос Каденс раздраженно спрашивает, где Ашер. У меня сжимается сердце, потому что я совершенно забыла о ней. Как это могло случиться со мной? Как я могла забыть о Каденс? Каденс и все, что она из себя представляет. Неужели Ашер тоже на это время позабыл о ней?

– Дай мне минуту, Кади.

Ашер снова поворачивается ко мне, его плечи странно приподняты. Сейчас я все отдала бы за то, чтобы он пошутил, чтобы усмехнулся и маленькая ямочка появилась возле уголка его рта, но этого не происходит. Мокрые волосы прилипли ко лбу Ашера, заставляя его выглядеть младше. Но это не так. Ашер старше меня на шесть лет и наверняка в тысячу раз опытнее. Скорее всего случившееся его совершенно не волнует. Скорее всего это ничего не значит. Его реакцию на мое тело я ощутила вполне отчетливо, но он ведь только что обжимался с Каденс и, вероятно, с нетерпением ждал того, что еще сулит ему эта ночь. Я знаю, ему больше по вкусу женщины постарше. Так что, разумеется, все это не имеет никакого отношения ко мне.

И его следующие слова подтверждают именно это.

– Ничего не случилось, Айви, – говорит Ашер, не глядя на меня. Точно таким же образом он мог бы говорить сам с собой. – Не случилось совершенно ничего.

Затем он исчезает за дверью.

Я сползаю по стене вниз, пока не оказываюсь на твердом кафельном полу. Я чувствую себя жалкой. Что-то давит мне на ногу, и только сейчас мне приходит в голову, что все это время телефон был в моем кармане. С большим с трудом мне удается вытащить смартфон из мокрых штанов. Экран погас и не реагирует на мое прикосновение. И это момент, когда я всхлипываю. Стоило мне только подумать, что все будет хорошо, как все тут же рушится. Ужин с Ричардом, его болезнь, вечер с Ноем и теперь это.

Ничего не случилось, Айви. Не случилось совершенно ничего.

Но это неправда. Все случилось. Кажется, что все рушится прямо у меня в руках.

И во мне тоже.

* * *