Это всё ты

– Точно? – спрашивает с явной надеждой. Но тут же переводит дыхание и заключает: – Нет, мы не должны рисковать. Просто поцелую тебя.

– Нет, Ян… Пожалуйста, – молю, теряя стыд. Убеждение, что это следует сделать сегодня, сильнее всего. – Ты мне нужен. Полностью. Сейчас.

– Ю… – стонет он.

Я сжимаю его лицо ладонями.

Целуя, дроблю между сорванными выдохами:

– Я тебя люблю.

– Бэнг, бэнг, бэнг, – выдыхает Ян одним сплошным вибрирующим от чувств потоком. – Убила, зай.

Я его словами, а он меня взглядом.

Никогда не забуду, как смотрит… У меня так кружится голова, что я теряюсь в пространстве.

Добивает Ян на свой манер:

– Ай лав ю, Одуван. Разбесоебился адски.

Кто еще кого расстреливает? Меня от его словечек так ведет!

Несмотря на грубость, его глаза остаются серьезными, любящими и нежными.

– Я тебя люблю…

Повторяю эти слова, пока Нечаев не приподнимается, чтобы спустить штаны. Хочу посмотреть, но вспышка стыда не позволяет удовлетворить любопытство. До последнего смотрю ему в лицо. А когда Ян ложится обратно, прижимая меня к шкурам, в потрясении расширяю глаза.

– Расслабься, Ю, – хрипит, задевая мои дрожащие губы.

Но сделать это нереально.

Я, конечно же, немного фантазировала насчет близости. В последние дни довольно часто. Однако то, что я чувствую, вообразить невозможно. Ян вжимается сильнее, и меня начинает трясти. На глаза наворачиваются слезы. Вызваны они не страхом и не огорчением. Нет внутри меня и отвращения. И близко нет. А то, что есть… Распознать не могу. Слишком остры те чувства и ощущения, которые я переживаю.

Не понимаю, что со мной творится. В какой-то миг я даже забываю, кто я и где нахожусь. Ян проводит своим огромным и каменным органом между моими половыми губами, надавливая там, где спрятан вход в мое тело, и задевая несколько раз похотливого монстра… Просто невозможно, чтобы нечто подобное происходило с той Юнией Филатовой, которой я до этой ночи являлась. Просто невозможно.

– Расслабься, маленькая.

Нежные губы… Сладко-сладко… Обжигают, будто ранят… Задыхаюсь, когда они касаются сосков…

– Зачем ты так делаешь? – пищу в панике, упираясь ладонями в напряженные и лоснящиеся от пота плечи Нечаева.

– Не нравится?

Быстро мотаю головой в надежде, что он поверит и прекратит.

Боюсь! Сейчас крайне сильно боюсь реакций своего тела. Что оно еще выдаст? Мне и без того стыдно за ту вязкую влагу, которую Ян трогает пальцами и членом.

– Пожалуйста… Давай быстрее, – молю, едва не срываясь на рыдания.

– Что быстрее?

– Просто… Сделай это, Ян… – тарабаню задушено. – Лиши меня девственности скорее! Остальное потом!

– Окей.

Невероятно горячий и ошеломительно толстый орган прижимается к входу в мое влагалище.

«А ведь это только кончик…» – соображаю с опозданием и наполняюсь парализующим страхом.

Дергаюсь инстинктивно, чтобы избежать проникновения. Но Ян стискивает мои бедра и загоняет в меня пенис.

Хотя, должна признать, происходит это не так уж и резко.

В два этапа.

Первый толчок стирает все иллюзии и дает мне начальное понимание о половом акте. Член Яна внутри меня. Это так стыдно, так животно, так унизительно, так возбуждающе и так прекрасно.

Вздох, вздох, вздох… Стон. Кому принадлежат эти звуки?

Второй толчок полон боли, страха и крушения наивных детских грез. Меня будто стирает с лица Земли. Разрывает на атомы. Собирает в кого-то другого.

Я не кричу, потому как шок вызывает контузию. Но слезы заливают лицо. Они льются так обильно, что мокрыми становятся разбросанные вокруг меня волосы. Со щек и глаз всю соль выпивает Ян. Утопая в боли, не сразу это понимаю. Наверное, лишь тогда, когда жгучая резь стихает, а распирающая наполненность, напротив, становится слишком ощутимой.

– Прошло? – шепчет Ян.

А я не знаю, что ответить.

Что он подразумевает? Боль пропала, будто и не было ее. Но что делать с этими смущающими предвестниками взрыва?

Даже при учете того оргазма, до которого меня однажды довел Ян, то, что я чувствую сейчас… Боже мой, с таким я никогда не сталкивалась!

Рой пугающих мыслей, оглушающий пульс, убийственное сердцебиение, расползающаяся по груди любовь… Я пытаюсь ее сдержать, но она похожа на дрожжевое тесто. Прет и прет, не видя границ. И все же даже с этим можно жить.

Единственное, что я никак не могу игнорировать – член Яна. Это инородное тело вдруг становится внутри меня основным.

– В тебе так горячо, – сипит Ян и зачем-то целует меня.

Клубящийся внизу моего живота огонь незамедлительно поднимается вверх. Окутывает желудок, заставляет его сокращаться и ползет выше, обжигая грудь. В горло забивается ком. Сглатываю, и он жгучим вихрем проносится вниз.

– Ты так пульсируешь, Ю… – продолжает Ян. – Это ведь не от боли?

Я могу лишь простонать. Признаваться в том, насколько мне приятно спустя две минуты после дефлорации, слишком позорно. Так ведь не должно быть. Я рассчитывала, что мне придется терпеть. Боже, я и терплю! Только не боль, а удовольствие.

Я ненормальная… Ненормальная…

Как стыдно… Как же стыдно!

– Не сжимай так сильно… Расслабься, Ю… Я попробую двигаться, ладно?