Это же Патти!

– Гм, понимаю! – сказала мисс Салли. После минутного раздумья она добавила: – Девочки, я собираюсь передать это дело в ваши руки. Я хочу, чтобы этому был положен конец.

– В наши руки?

– Нельзя больше баламутить всю школу, но история слишком уж глупая, чтобы ею занимались учителя. В этом деле решающую роль должно сыграть общественное мнение. Подумайте-ка, что вы можете сделать… Я создаю комитет, цель которого – возвратить нашу школу на надежную почву здравого смысла, и назначаю вас членами этого комитета. Я знаю, что могу вам доверять – вы не разболтаете.

– Я не совсем понимаю, что мы можем сделать, – сказала Патти с сомнением.

– Вы, как правило, очень изобретательны, – отвечала мисс Салли, и на ее лице промелькнула улыбка. – Я предоставляю вам полную свободу действий: вы вольны выбирать собственные методы.

– А можем мы рассказать все Присцилле? – уточнила Конни. – Мы должны сказать ей, так как мы всегда…

– Охотитесь втроем? – Мисс Салли кивнула. – Расскажите Присцилле, но больше никому.

На следующий день Мартин, как обычно, отправился в соседнюю деревню по делам. У цветочного магазина он высадил Патти и Присиллу, получивших задание от школы купить букет для жены приходского священника и ее новорожденного младенца. Они вошли в помещение магазина и увлеченно занялись сравнением достоинств красных и белых роз. Когда букет был заказан, они приложили к нему карточку с поздравлениями, а затем еще какое-то время, бесцельно слоняясь по магазину, ждали, пока Мартин вернется, чтобы забрать их и отвезти в школу. Проходя вдоль прилавка, они неожиданно заметили доску, на которой висели записки с заказами, и самая верхняя из них гласила: «Фиалки каждую субботу для мисс Мей Ван-Арсдейл, школа Св. Урсулы».

Они остановились на мгновение, в задумчивости разглядывая записку. Продавец заметил их взгляд.

– Вы случайно не знаете молодую леди, которая заказала эти фиалки? – спросил он. – Она сделала заказ, не указав своей фамилии, а я хотел бы знать, хочет ли она, чтобы я продолжал посылать фиалки. Она заплатила только до первого числа, а цена растет.

– Нет, я не знаю, кто эта леди, – сказала Патти с хорошо разыгранным равнодушием. – А как она выглядела?

– Она… на ней был синий жакет, – припомнил он. Так как все шестьдесят четыре ученицы Св. Урсулы носили синие жакеты, эта подробность вряд ли могла помочь.

– А не была ли она, – попыталась подсказать Патти, – не была ли она довольно высокой с пышными золотистыми волосами и…

– Да-да, вот именно!

Он признал это с явной уверенностью.

– Это сама Мей! – прошептала Присцилла возбужденно.

Патти кивнула и знаком призвала подругу к молчанию.

– Мы передадим ей, – пообещала она продавцу. – И кстати, – добавила она, обращаясь к Присцилле, – думаю, было бы приятным знаком внимания с нашей стороны послать Мей цветов от нашего… э… тайного общества. Вот только боюсь, денег у нас в казне сейчас маловато. Так что цветы должны быть дешевле, чем фиалки. Какие у вас самые дешевые цветы? – спросила она у продавца.

– Есть мелкие подсолнухи; некоторые покупатели берут их для праздничных гирлянд. Их называют «бери, сколько хочешь». Я могу продать вам большой букет всего лишь за пятьдесят центов. Они довольно броские.

– То, что надо! Пошлите букетик подсолнухов мисс Ван Арсдейл вместе с этой карточкой. – Патти придвинула к себе одну из чистых карточек, лежавших на прилавке, и четким, с уклоном влево, почерком вывела на ней: «Твой неутешный К. С. Дж.».

Запечатав карточку в конверт, она обернулась к продавцу и, остановив взгляд на полумесяце в его бутоньерке, спросила:

– Вы масон?

– Д-да, – признался он.

– Тогда вы понимаете, что представляет собой обет молчания? Ваш долг – никому не говорить, кто послал эти цветы. Высокая молодая леди с золотистыми волосами придет сюда и попытается выведать у вас, кто послал ей букет. Вы скажете, что не помните. Возможно, это даже был мужчина. Вы ничего об этом не знаете. Наше тайное общество, действующее в школе Св. Урсулы, является гораздо более тайным, чем общество масонов, так что даже сам факт его существования хранится в секрете. Вы понимаете?

– Я… да, мэм. – Он улыбнулся.

– Если о нем станет известно, – добавила она мрачно, – не поручусь, что вы останетесь в живых.

Они с Присциллой пожертвовали по двадцать пять центов.

– Пожалуй, это будет накладно, – вздохнула Патти. – Думаю, нам придется попросить мисс Салли о дополнительном денежном обеспечении на период действия нашего комитета.

Мей сидела в своей комнате, в окружении почитательниц, когда прибыли цветы. Она взяла коробку с некоторым недоумением.

– Теперь он посылает цветы не только по субботам, но и по средам! – воскликнула ее соседка по комнате. – Он, должно быть, уже готов на крайности.

Воцарилась напряженная тишина. Мей открыла коробку.

– Какая прелесть! – воскликнули присутствующие хором, хотя и слегка принужденным тоном. Они предпочли бы, чтобы это были красные розы.