Это злая разумная опухоль

Разумеется, все это теоретизирование оставляет открытым вопрос о том, как Вселенная «запоминает» все, что происходило раньше, и как она «решает», что делать дальше. Но разве это менее абсурдно, чем Вселенная, в которой кот одновременно и жив, и мертв, пока кто-нибудь на него не посмотрит? Чем Вселенная, управляемая вневременными законами, настолько астрономически маловероятными, что приходится апеллировать к бесконечному количеству необнаружимых параллельных вселенных, только чтобы склонить весы в свою пользу?

По крайней мере, теория Смолина проверяема, а значит, она более научна, чем мультивселенная, которой настолько увлеклись все остальные. Смолин и его союзники собираются сотворить с Эйнштейном то, что Эйнштейн сотворил с Ньютоном: изобличить текущую модель как частную аппроксимацию, пригодную для большинства целей, однако не являющуюся истинным отображением глубинной реальности.

И все же я убежден не до конца. Даже с моим слабым пониманием физики (а скорее всего, именно из-за него), детали этого нового взгляда на мироздание кажутся мне немного странными. Смолин открыто высмеивает модели мультивселенных – однако куда в таком случае деваются вылупившиеся из черных дыр «вселенные-младенцы» Космологического отбора? И хотя я без труда могу представить себе две точки, разделенные тремя узлами, на двухмерной решетке, я не понимаю, как добавление третьего измерения делает их ближе (хотя оно определенно открывает доступ к целой куче новых узлов). И еще, если на законы природы действительно влияют те предметы и процессы, на которые они оказывают влияние в свою очередь, разве не должна эта обратная связь следовать неким правилам? И не вернут ли эти правила в игру детерминизм, пусть и с парочкой дополнительных осложнений в довесок?

Скорее всего, это наивные претензии. Без сомнения, Смолин может ответить на них с легкостью; я наверняка нагружаю его метафоры сильнее, чем они способны вынести. Но, возможно, самая важная причина того, почему я не убежден, в том, что я очень горячо желаю, чтобы меня убедили. Современная физика не оставляет места для свободы воли, и даже места для течения времени. Каждое пережитое нами мгновение, каждое якобы принятое нами решение – ложь. Дело не в том, что ничто не происходит так, как мы это воспринимаем; в «блочной Вселенной» ничего не происходит вообще.

Кто не отверг бы такую Вселенную при первой же возможности? Кто не предпочел бы неясное будущее, в котором мы сами принимаем решения и сами влияем на собственные судьбы? Чего бы я только не отдал, чтобы жить в таком мире. Смолин преподносит его на блюдечке с голубой каемочкой. И поскольку искушение настолько велико, я обязан противопоставлять своим желаниям здоровую дозу скептицизма.

Впрочем, самый основной постулат эмпирического подхода в том, что каждый из нас может ошибаться в чем угодно. «Никаким количеством экспериментов нельзя доказать, что я прав, – сказал однажды Эйнштейн. – Достаточно одного эксперимента, чтобы доказать, что я неправ».

Возможно, недалек тот час, когда Смолин получит этот свой эксперимент.

Не переключайтесь.

Ренессанс аналогового антиквариата (Журнал Nowa Fantastyka, июнь 2014 года)

Возможно, вы помните написанную мной несколько месяцев назад колонку, в которой, помимо прочего, я высмеял «Прозрачное общество» Дэвида Брина. Вас может удивить та разросшаяся как сорняк, неубиваемая штука, что выросла из этого семечка за прошедшее время.

Через пару месяцев я запостил режиссерскую версию той колонки в своем блоге. Ее заметила Международная ассоциация специалистов в области защиты информации – союз адвокатов, политиков и управленцев, слишком важных для того, чтобы копаться в помойке блога, принадлежащего средней руки писателю-фантасту, – и пригласила меня прочитать вступительную речь на своем ежегодном канадском саммите. Это выступление («Общество выжженной земли: руководство террориста-смертника по онлайн-безопасности») приняли куда лучше, чем должны были. Оно очень понравилось канадскому уполномоченному по защите конфиденциальности. Его похвалили полубог компьютерной безопасности Брюс Шнайер и Кори Доктороу. Оно серьезно выбесило Дэвида Брина (эта дискуссия все еще продолжается). Выложенный на сайт ассоциации пересказ речи стал для нее самым читаемым материалом года, но туда закралось несколько неточностей, так что я выложил в сеть текст выступления, чтобы расставить точки над «i».[143]