Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов

За такое письмо любого человека, кроме академика Павлова, наверняка, поставили бы к стенке. Да и не одного. Убили бы всех родственников и близких друзей. Вот вам и «идол» с Павловской Сессии! Удивительны превратности судьбы человеческой в нашем «безумном, безумном мире»!

Письмо прочли. Холодно-корректным посланием ответил председатель Совнаркома В. М. Молотов. Не будем цитировать целиком…

Должен при этом выразить свое откровенное мнение о полной неубедительности и несостоятельности высказанных в Вашем письме политических положений…

Можно только удивляться тому, что Вы беретесь делать исторические выводы в отношении принципиально-политических вопросов, научная основа которых Вам, как видно, совершенно неизвестна. Могу лишь добавить, что политические руководители СССР ни в коем случае не позволили бы себе проявить подобную ретивость в отношении вопросов физиологии, где Ваш научный авторитет бесспорен…

Последние слова особенно «хорошо» звучали накануне тотального вмешательства советской власти в искусство и науку: постановлений о журналах «Звезда и Ленинград» в 1947 году, затем — сессий ВАСХНИЛ и Павловской, гонений на ряд направлений физиологии, генетику, кибернетику, «формалистическое» искусство, погромного вмешательства в языкознание.

История рассудила.

А Павлов, мужественный и неистовый человек, до самой смерти, не в пример многим, оставался верен своим взглядам. Однажды он прилюдно заявил, что строительство социалистического общества — эксперимент, на который он не пожертвовал бы… и одной лягушкой! На торжественном заседании, посвященном столетию со дня рождения Ивана Михайловича Сеченова 26 декабря 1929 г. Павлов говорил:

Мы живем под господством жестокого принципа: государство, власть — все. Личность обывателя — ничто. Жизнь, свобода, достоинство, убеждения, верования, привычки, возможность учиться, средства к жизни, пища, жилище, одежда, — все это в руках государства. А обывателю только беспрекословное повиновение. Естественно, господа, что все обывательство превращается в трепещущую массу, из которой — и то не часто — доносятся вопли: «Я потерял или я потеряла чувство собственного достоинства, мне стыдно за самого себя!»

На таком фундаменте, господа, не только нельзя построить культурное государство, на нем не могло бы держаться долго какое бы то ни было государство.

Без Иванов Михайловичей с их чувством собственного достоинства и долга, всякое государство обречено на гибель из внутри, несмотря ни на какие Днепрострои и Волховстрои. Потому что государство должно состоять не из машин, не из пчел и муравьев, а из представителей высшего животного царства…«Эти пророческие слова обращены к нам. Актуальны как никогда для нас, свидетелей предсказанной Павловым «гибели из внутри». Не одолели нас ни белогвардейцы, ни интервенты, ни гитлеровцы. Рухнули сами, и донельзя глупо в очередной раз искать виновников на стороне, чтобы оправдать свои безответственность, эгоизм и легковерие.

Наши нынешние мечты: жизненный уровень американцев или шведов, такое же вкусное и калорийное питание, такие же общедоступные цены на автомобили, «видаки» и шмотки, такие же шикарные квартиры… А Павлов из всех потерянных нами ценностей на первое место ставил человеческое достоинство. Там, где оно попрано и не имеет никакой цены, все прочее утрачивает смысл. Так думали и чувствовали лучшие люди России, в отличие от нынешних жалких демагогов, воображающих, что они «демократы» и (или?) «патриоты»!

1.4. Еще о Конраде Лоренце и других этологах