Этот день наступит

— Гэррет права, — согласилась Гвен. — У тебя будет всего один ребенок. Сколько ползунков нужно младенцу?

Средняя из сестер Флетчер вздернула подбородок и заявила с вызовом:

— Не затем я работала день и ночь, чтобы мой ребенок в чем-нибудь нуждался. Я хочу, чтобы у него было все.

Гвен переглянулась с Гэррет.

— Поверь, она и вправду работала день и ночь. Бедный Дуг совсем обессилел.

— Я никогда не слышала, чтобы он жаловался, — игриво парировала Глория.

Сестры разразились громким смехом.

С тех пор как они пришли в торговый центр, прошло не менее двух часов. Сестры перерыли вороха детской одежды и обсудили преимущества разных колясок. Оценили практичность матерчатых подгузников по сравнению с бумажными. Гвен, которая была членом клуба поддержки Центра помощи престарелым Стоуни-Крика, рассказала им о планах проведения торжества по случаю годовщины свадьбы Лютера и Эстер Шумахер, которое клуб намеревался устроить в Валентинов день. Гвен и Глория то и дело отпускали всякие шутки, вызывавшие новый взрыв веселья.

— Я все еще не решила, какую выбрать люльку, — сказала Глория.

— Ты всегда была среди нас самой разборчивой, — заявила Гвен, погладив Глорию по круглому животу.

— А ты всегда любила всеми командовать, — съязвила Глория.

— А я какая была? — поинтересовалась Гэррет.

Старшей, Гвен, которая работала бухгалтером, было тридцать пять, Глории, обучавшей будущих воспитателей детских садов, — тридцать четыре, а Гэррет, последнему ребенку в семье, — двадцать восемь. Все они были разного роста, с разным цветом волос. Но все унаследовали от матери голубые глаза, а от отца — заразительный смех, хотя братья Флетчер уверяли, что последнее досталось им от почтальона.

— Ты, — провозгласила Гвен, указывая пальцем на Гэррет, — была той, что перевесила чашу весов в сторону девочек.

— И ты была единственной из Флетчеров, которая вылетела из гнезда, — с любовью добавила Глория.

Повесив одну сумку с покупками на плечо и схватив в руки другие, Гэррет направилась в отдел сувениров. Ей хотелось рассказать сестрам, что последние девять с половиной лет она втайне скучала по их компании, но не знала, как в этом признаться.

С тех пор как Гэррет приехала домой, она много думала и поняла наконец, чего же хочет. Ей хотелось прочных семейных отношений, таких, какие были у ее сестер. Ей хотелось жаловаться на брошенные на пол мокрые полотенца и ссориться из-за того, кто должен переключать телевизор. У всех есть недостатки, хотя у Джейса, по ее мнению, их было чертовски мало. Она вспомнила, с какой теплотой он говорил с Кортни и с какой нежностью обнимал ее. Вспомнила и блеск в его глазах, когда он смотрел на нее. Ей страшно хотелось поближе узнать Джейса и его дочь. Но для этого ей надо заставить его взглянуть на нее по-новому, как на желанную, привлекательную женщину.

Лай собак и щебетание птиц привлекли ее внимание к зоомагазину. Магазин был полон коккер-спаниелей и пуделей, длиннохвостых и других попугаев. Она всегда любила собак и птиц, но на этот раз ее внимание привлек маленький черный котенок.

— Гвен, Глория, посмотрите. Не правда ли — это самый очаровательный котенок на свете?

— Этот котенок? — скептически спросила Гвен.

— На мой взгляд, — заметила Глория, — он жутко худой.

— И одно ухо торчит больше другого. К тому же черные кошки приносят несчастье, — решительно заявила Гвен.

Кошечка взглянула на них немигающими зелеными глазами, и Гэррет была рада тому, что кошки не понимают по-английски. Шея котенка была обвязана розовой ленточкой, под стать розовому носу. Шерсть, казалось, была мягче пуха, но стояла дыбом.

Животные кругом издавали всевозможные звуки, облаивая и освистывая всех проходящих. А этот котенок молча наблюдал за всеми. Его взгляд напомнил Гэррет глаза Кортни, когда Куп уводил ее вчера спать. У маленького котенка не было матери. У Кортни тоже. Если уж сердце Гэррет разрывалось от жалости, что же должны чувствовать они?

У Гэррет уже ноги отваливались от многочасового хождения на высоких каблуках. К тому же пакеты с покупками становились все тяжелее. Невозможно было взять еще и этого несчастного котенка. Джейс сказал, что не любит кошек. Да и у нее самой еще пока нет своего дома, так что котенка никак нельзя брать. Кроме всего прочего, Кортни не ее ребенок, и не дело Гэррет покупать девочке котенка. Однако, похоже, Кортни так же нужен котенок, как котенку — Кортни.

Бросив прощальный взгляд на печальное существо, Гэррет вышла из магазина вслед за сестрами.

— Папа, я буду разливать?

Пряча улыбку, Джейс предоставил ей эту привилегию. В последние три месяца кукольное чаепитие по субботам стало традицией, от которой Джейс ни за что бы не отказался. Он полюбил эти чаепития, хотя никогда бы не признался в этом Бёрчу или Эду. Но не потому, что они могли бы по этому поводу над ним подшутить. Просто Джейсу ничего так не хотелось, как проводить время со своей дочерью.