Этот день наступит

Кортни болтала с игрушечным слоненком и со своей любимой куклой. У нее было живое воображение, и в этом смысле она была похожа на отца. После того как вчера Гэррет ушла, Джейс много чего себе навоображал. В фантазиях Кортни ее куклы вели беседу, а зверюшки чинно пили чай. В фантазиях Джейса Гэррет была гораздо больше чем просто другом, пусть и ненадолго. Это было не сном, а мечтой, ведь он не спал, и Гэррет не уходила от него, а, наоборот, пришла. Потом они очутились в его спальне, залитой лунным светом. Он запустил ей в волосы пальцы и приблизил ее лицо к своему, увлекая ее в объятия, а затем и в постель.

При дневном свете на следующий день он обозвал себя дураком. Она не давала ему никакого повода. Она не соблазняла его, не флиртовала даже. Она была Гэррет — его товарищ, друг, приятель.

И его союзник.

Джейсу была знакома разница — какой-никакой опыт у него все-таки был. Он понимал, что у женщины на уме, когда она расстегивает три верхние пуговки своей блузки или трется, как кошка. Гэррет ничего подобного не делала. Ну и что ж, что у нее соблазнительная походка? Ведь она не предназначалась ему одному. Эд уверял, что она всегда так ходила. Гэррет Флетчер не навязывалась ему. Она даже не пришла вчера вечером на эти чертовы бифштексы.

Кортни все болтала, а Джейс сделал вид, что наливает еще чашку чаю. Но ему все больше становилось не по себе оттого, что у него давно не было женщины, слишком давно. В голове поплыли совершенно невообразимые картины.

Неожиданный стук в дверь вывел его из этого состояния. Поставив на крошечное блюдце крохотную чашку, Джейс с трудом вылез из-за кукольного столика Кортни. Встав, он, как истинный джентльмен, извинился и направился к двери. Пока он шел, стук повторился, и, открыв дверь, Джейс лицом к лицу столкнулся с женщиной своей мечты. Гэррет проскочила мимо него с хитрой улыбкой, как бывало в детстве, а не в его мечтах. Стало быть, все, что они проделывали вместе в его мечтах, было всего лишь игрой воображения, хотя жар в чреслах определенно был реальным.

— Привет, — прошептала она. — Кортни дома?

В ее шепоте было что-то необычное, но он только и сумел вымолвить:

— Она играет в своей комнате.

— Это хорошо. Я хочу кое-что тебе показать.

Джейс прикрыл дверь и повернулся лицом к Гэррет. На ней были коричневые сапоги на шнурках и низких каблуках. Поверх коричневых брюк был надет меховой жакет. Из-под него виднелись белый джемпер и темно-зеленая водолазка. Обычная зимняя одежда, купленная в обычном городском магазине: ничего сексуального или возбуждающего.

— Что ты хочешь мне показать? — спросил Джейс напряженным голосом, удивившим даже его самого.

— В общем… не знаю, как сказать…

Гэррет распахнула жакет и стала быстро расстегивать верхнюю пуговицу джемпера.

Во рту у Джейса пересохло. Его взгляд был прикован к пальцам Гэррет, начавшим расстегивать вторую пуговицу.

Глава пятая

Белая перламутровая пуговка медленно высвободилась из петли. Джейс прокашлялся, решив, что все это ему снится. Он даже поморгал, чтобы удостовериться, что это не сон, но не мог оторвать взгляда от руки Гэррет.

— Не предполагала, что будет так неудобно, но маленькой негоднице нравится сидеть у меня за пазухой.

Маленькая негодница?

Джейс не стал спорить. Если бы его спросили, он сказал бы, что ничего маленького там, куда он смотрит, нет. Совершенное, пышное и женственное, но никак не маленькое.

— Гэррет?

— Секундочку, Джейс. Уже почти достала. Я была вчера в магазине и думала о том о сем, о тебе и о Кортни… Знаю, это не мое дело…

Похоже, она знала, что делает. К тому моменту, когда Гэррет расстегнула еще одну пуговицу, Джейс уже не мог бы сказать, какое сегодня число. Кровь сначала застучала в висках, а потом стала постепенно спускаться все ниже. Гэррет продолжала свое дело, но у него не хватало смелости остановить ее.

— Я не хочу, чтобы ты подумал, что я слишком много на себя беру. Ведь меня не было долгое время, и мне, наверно, следовало бы сначала поговорить с тобой, прежде чем являться сюда. Но так получилось, что я просто не могла устоять. Вот. Наконец-то.

Время замерло на целых пять секунд. Джейс не мог собраться с мыслями, не то что двинуться с места. Все, на что он был способен, так это таращиться на черный пушистый комочек в руках Гэррет.

Котенок, тощий черный котенок.

— Ну, что ты думаешь? — спросила Гэррет, поглаживая котенка.

До Джейса наконец дошел ее вопрос. Что он думает? Он думает, что через его гостиную пронесся товарный поезд. А еще он думает, что большего дурака на свете нет.

— В чем дело, Джейс? Язык проглотил?

Гэррет приняла его молчание и напряженное лицо за недовольство и поэтому стала оправдываться: