Этот добрый жестокий мир

Одним словом, решил я серьезным людям лапши на уши навесить. Ну, с самим-то прибором сложностей не возникло. Завалялись у меня где-то на антресолях со времен пейнтбольной молодости очки для ночного видения. Пристроил к ним наушники и подключил все это к старому осциллографу. Вроде как в эти самые очки я все и вижу. Только настроены они под биотоки моего мозга, поэтому другим в них смотреть бесполезно. Ладно, с этим я, предположим, справился. А теоретическое обоснование? Здесь точно попотеть придется.

Полночи я составлял текст выступления. Надергал из Интернета кучу научных терминов, приплел и темную энергию, и квантовую сцепленность, и копенгагенскую интерпретацию. Где не хватало умных слов, сочинил собственные. Одна интерференция темпоральных волн чего стоит! Чушь полнейшая, но звучит красиво. Авось прокатит.

Наутро я взял у шефа отгул — названные имена подействовали безотказно — и отправился в мэрию. Вошел в кабинет Ленкиного дяди, глянул на лица собравшихся, прокрутил картинку на час вперед, и все стало ясно — моей ахинее здесь не поверят. Не те люди. Не стоит даже пытаться. А правде не поверят тем более.

Но там же, в кабинете, в дальнем углу сидела Ленка. Если у меня ничего не получится, она опять будет плакать. Нет уж, пусть лучше меня примут за юродивого, но я не отступлю. Буду ныть, канючить, христарадничать и все время повторять ключевое слово «проверка». Они должны захотеть проверить меня, а там уж — как повезет.

И меня понесло. Да, это ненаучно, я сам не знаю, как это у меня получается. Но какая разница, если это работает? А оно работает — проверьте сами. Ясновидение? Пусть будет ясновидение. Эзотерика, бред сумасшедшего, поповские сказки — я на все согласен, только проверьте. Кому от этого будет хуже? В конце концов, когда батюшка кропит ракеты святой водой — это же никакого вреда не приносит?

Здесь я, конечно же, рисковал. Однако попал в точку. Люди подобрались закаленные, воспитанные на научном материализме. Сначала улыбнулся эмчеэсник, затем главврач, вслед за ним Ленкин дядя.

Что ж, один плюсик я заработал. Теперь нужно закрепить успех.

Да, разумеется, меня необходимо показать специалистам, провести тщательное обследование. Но пока эти специалисты соберутся, пока меня обследуют, сделают выводы — это ж сколько времени пройдет? А в городе каждый день происходят несчастные случаи. Чуть ли не каждый день погибают люди. А вдруг я сумею их спасти? Нет, ну вдруг? Что мы теряем? Почему бы не провести разведку боем, проверку? А через месяц-другой можно посмотреть статистику и решить, что со мной делать дальше. Ведь никакой особой подготовки не требуется. Просто дать указание всем подразделениям: немедленно реагировать на звонки с такого-то телефона. Да какая разница, как им объяснить? Допустим, крупномасштабная проверка готовности. Им проверка, и мне проверка. Проверка… проверка… проверка…

В конце концов они не выдержали моего напора. Ленкин дядя включил телевизор, отвернул его от меня, чтобы я не видел, какой канал транслируется.

А я слово в слово угадал, что скажут в рекламном ролике через пять минут. Благо снять со стены часы никто не додумался. Затем я подошел к окну и перечислил машины, которые проедут по проспекту через десять минут. Тут время пришлось определять на глазок, но у меня уже накопился кое-какой опыт — справился. Наконец я сообщил Ленкиному дяде, что через четверть часа ему позвонит первый заместитель мэра, и вкратце пересказал содержание предстоящего разговора.

Это их добило.

К вечеру Ленка получила список необходимых телефонов: дежурная часть пожарной охраны, все отделения милиции, поликлиники и больницы, диспетчерская служба МЧС. С работой тоже все уладили. Судя по голосу, шеф счастлив отнюдь не был, но все же разрешил нам с Ленкой приходить в контору после обеда. И уходить, соответственно, чуть ли не ночью. Но с этим мы как-нибудь справимся. Главное, что уже назавтра мы могли выйти в свой «утренний дозор».

Ленка была счастлива. И мне поначалу тоже понравилось…

Без пятнадцати одиннадцать. Колючая гадость с неба сыплется все гуще. Захожу в очередной магазин, останавливаюсь, сканирую. Затем выхожу, чтобы не пугать покупателей с излишне развитым слухом, и коротко, привычно даю ориентировку:

— Магазин «Сонет», угол Гагарина и Московской. Четырнадцать сорок. Пожилая женщина в сером пальто и черной вязаной шапке. С синей сумкой. Сердечный приступ. Прямо возле кассы.

Ленка быстро записывает и достает телефон. Я останавливаю ее:

— Подожди, вроде бы откачали. Ага, имя называет, адрес. Смородина… нет, Сиротина Татьяна Ивановна. Тридцать восьмого года. Гагарина, четырнадцать, квартира сорок один. Звони в седьмую поликлинику, пусть участкового пришлют.

Ленка звонит. И, конечно же, начинаются долгие препирательства: