Этот мир не для нежных (СИ)

Лив пришла в такого негодование от подобного предположения, что даже не могла ничего ответить. Только судорожно хватала ртом воздух.

— Ты точно не в себе! Постоянно что-то мерещится. То зрительные, то слуховые галлюцинации... Кого только не берут в налоговую службу, — Савва даже поцокал языком в знак своего отношения к подобной постановке дела. — А потом эти люди нам запрещают...

Он опять зацокал, как недоумевающая белка. Лив наконец-то взяла себя в руки.

— Я не сумасшедшая, — твёрдо заявила она. — Со мной приехал водитель. Это можно элементарно просто выяснить, если бы здесь была связь. Странная белая женщина, про которую ты говоришь, что её здесь нет и быть не может, точно приходила.

Савва хотел было ответить, но Лив не дала ему раскрыть рта, и настойчиво продолжала, с нажимом произнося каждое слово.

— И кто-то разговаривал с тобой на окраине поселка, у самого леса. И я догнала этого кого-то. Савва, у него бычья голова! Это человек с головой быка! Я нормальная, в трезвом уме, и я видела это собственными глазами. И, кстати, с кем ты сейчас разговаривал?

Лив, спохватившись, внимательно обвела глазами комнату. Конечно, здесь никого, кроме них двоих, на первый взгляд, не было. И беспросветный ливень уже не шумел за окном, и пронзительно-жёлтое осеннее солнце бросало своих неизменных зайчиков на пол и стены.

— У тебя есть телефон? — вдруг догадалась Лив. — У тебя есть телефон или рация, которые ловят сигнал?!

Савва заморгал быстро-быстро:

— Ты же сама только что сказала, что тебе показалось, что я с КЕМ—ТО разговаривал. Если говорил по телефону, с чего ты взяла, что нас было двое? Или больше? Вообще больше, чем я один?

Девушка задумалась.

— Да, голосов, действительно, было два. Так кто здесь только что был? Отвечай немедленно или я...

Савва неожиданно рассмеялся:

— Ты очень грозная! Только что ты мне сделаешь? Сама-то сейчас хоть до туалета дойти сможешь?

Лив вспомнила, что уборная находится на улице, и ей в который раз за прошедшие сутки стало невыносимо тоскливо. Каждый раз, когда ей здесь кажется, что хуже уже не будет, появляются обстоятельства ещё более печальные, чем до этого момента. Только она начинает злиться, что попала в зависимость от этого явно врущего ей парня (а, может, и того хуже — парня, который стремится выставить её сумасшедшей), как тут же оказывается в ещё большей зависимости от него. Каждое её действие работает против неё. Словно она, Лив, попала в пространственно-временной заговор, где её логика просто не работает. В пихтовских событиях никакого намека на внятную цепь событий и в помине не было. Просто какая-то нескончаемая череда издевательств.

— А ты очень смелая, Оливка, — вдруг с тихим уважением произнёс Савва. — Надо же...

Он покачал головой и звонко цокнул языком.

— Отправилась за монстром в лес. Отчаянная.

Лив со злостью посмотрела на Савву. Девушка понимала, что в большинстве случаев он совершенно не при чем. Например, кто убеждал её не выходить без особой нужды из дома в такой ливень? Бестолковая, хоть и отчаянная Лив сама погналась за монстром в лесу. И, как тут ни крути, получается, что Савва её всё-таки спас. Нашел в чаще, принес домой на руках, ногу, пусть и не совсем чистой тряпицей, а перетянул. Зафиксировал.

Но вот ощущение прямого или косвенного причастия Саввы ко всему происходящему Лив всё-таки не отпускало. Поэтому она никак не могла вызвать в себе чувство благодарности.

— Как знаешь. Не хочешь говорить по делу, не нужно, — устало пробормотала она, и отвернулась от него, стараясь двигаться так, чтобы не потревожить больную ногу. — Идите вы все... Лесом.