Этот мир не для нежных (СИ)

Джонг покачал головой.

— Я не понял, о чём неплохо подумать.

— Любовь? Я говорила, подумать о любви... О романтике, поэзии... Люди всегда об этом думают, когда остаются наедине с ночным небом. Я слышала, что это так.

Из темноты раздался уничижительный хмык Маджонга.

— Я не понимаю...

Джонг казался озадаченным. Лив тоже сильно удивилась, потому что ей всегда казалось, что любовь — это то, что должно существовать во всех мирах. В смысле, если и есть что-то по другую сторону цифр, времени, денег и карьеры, то именно чувство, которое вне правил и четкого распорядка, должно связывать миры. Если, конечно, оно существует.

— Когда ты любишь кого-то, становишься с ним одним целым...

Она посмотрела на Джонга-Маджонга и поняла, что вот прямо сейчас это совершенно неактуально.

— Думаешь о нем, и ты уже не одинок...

Опять не то.

— Он может быть до определенного момента самым обыкновенным, но вдруг — бац! — и он кажется тебе самым красивым, самым особенным...

Нет, они совсем её не понимали. Девушка вздохнула, используя самый веский аргумент:

— Чтобы рождались дети...

— Разве для того, чтобы рождались дети, нужно что-то, кроме двух пар хансангов разного пола? — удивительно, но Джонг, говоря о таких вещах, совершенно не смущался. Это прозвучало, как будто он говорил о том, что в кашу очень естественно будет положить кусок масла.

Что ж, Лив оставила свои жалкие попытки. В конце концов, она не была таким уж большим специалистом в любовных делах. И мастером ведения дискуссии тоже не была. Поэтому она просто сказала:

— Ну, да. Больше, в сущности, ничего и не нужно. Две пары хансангов и...

Лив повертела в воздухе рукой, изображая нечто неопределенное:

— И всё.

В общем, как смогла, так и закрыла тему. Чтобы совсем уж сгладить неловкость, быстро произнесла:

— Здешний воздух на удивление приятен и свеж. Собственно, я это хотела сказать. Мне очень здесь хорошо.

И не покривила душой. Ей, в самом деле, было совсем неплохо в этом замке, по которому ходили парами совершенно одинаковые собаки, и все предметы сервировки двоились в глазах. Еду готовила и накрывала на два стола приходящая управляющая Нан-Сунан. Излишне будет даже упоминать о том, что это были две совершенно одинаковые женщины уже довольно преклонного возраста. Она же и принесла два платья для Лив, и никак не могла понять, что девушка имеет в виду, когда говорит, что сможет их носить по очереди. Замкоправительница, единая в двух лицах, все время оглядывалась по сторонам, ища копию Лив, но, конечно, никого не находила.

Несмотря на своё неодобрительное замешательство, Нан-Сунан подогнала платье по фигуре девушки практически без изъянов, и у Лив в гардеробе появилось два совершенно одинаковых, но идеально сидящих на ней наряда.

Она непроизвольным движением поправила кружево на рукавах. Джонг улыбнулся, он заметил этот жест, полный очаровательной и трогательной женственности. Девушка ощутила, что светлый хансанг любуется её беззащитностью.

— Ты расскажешь, почему оказалась одна? Сейчас расскажешь?

Лив вздохнула. Она уже пыталась объяснить, что там, откуда пришла, нет ничего особенного в том, что все не двоится в глазах, а близнецы — это, скорее, исключение из правил. Рыцари Шинга синхронно кивали, но в глазах у обоих Лив снова и снова читала легкое непонимание. Тогда она решила оставить попытки объяснить то, о чем сама только смутно догадывалась, и сосредоточилась на проблеме, которая действительно была самой важной.

— Мне нужно найти кое-кого. Это человек, молодой мужчина.

Лив задумалась, как объяснить, кого именно она ищет.

— Или птица. Тогда это воробей. Думаю, поэтому я оказалась здесь. Чтобы встретиться с ним. Я была к нему несправедлива, обижала всё время, а теперь я обязана его найти.

— Ты хочешь извиниться? — понимающе кивнул Джонг.

— И это тоже, — Лив такой поворот дела не приходил в голову, но об извинениях, действительно, стоило подумать.

— Он такой же, как ты? В смысле, без хансанга? Тогда у нас ты его быстро найдёшь.

Лив засмеялась:

— Если только он не гостит тайком в каком-нибудь гостеприимном замке, вроде Шинга.

Джонг стал серьезен и печален:

— Этого долго не утаишь. Боюсь, что и за тобой скоро пришлют кого-нибудь.

— Кого? — удивилась Лив. — Кого могут прислать за мной? И кому это нужно?

— Юххи.

Лив нахмурилась, вспоминая, где и от кого она уже могла слышать это слово. Увидев её сосредоточенную гримасу, Джонг пояснил:

— Юххи разбираются с теми, кто остался в живых после смерти хансанга. Хотя выживают в этом случае...

— Очень редко, — донеслось из темноты. Маджонг обычно молчал, и девушка вздрогнула от его голоса.

— Да, очень-очень редко. И тогда приходят юххи и разбираются, что случилось.

— Это что-то вроде полиции? Стражников? Особого отдела? — пыталась понять Лив.

— Скорее, особого отдела, — Джонг немного подумал и добавил. — Может, ещё испытательной лаборатории.

Лив, все эти трое суток, когда гостила в замке, пребывала в некоторой приятной эйфории, включив спасительную формулу: «подумаю об этом завтра», и тут реальность угрожающе опять нависла над ней.