Этот мир не выдержит меня. Том 4

— Малой ещё и ржёт, прикинь, Стасян? — удивился он. В голосе впервые послышались нотки неуверенности, но сдавать назад было уже поздно: — Ну чё замер? Выходи из строя…

Я поднял перчатки, шагнул вперёд и… вывалился из окружения «пальцев».

На меня хлынул целый «водопад» звуков, а по глазам ударил мерцающий бордовый свет. Пока я пытался вырваться из объятий чужого разума, «лисиц» вокруг стало значительно больше.

«Пальцы», стоило мне только покинуть их тёплую компанию, сбились с шага и чуть было не поплатились за эту оплошность своими жизнями. Однако на выручку пришёл Усач. Он сумел отвлечь противника всего на пару секунд, но их хватило, чтобы «пальцы» взяли себя в руки.

«Мизинец», проткнув шпагой вырвавшуюся вперёд «лисицу», посмотрел на меня. В его взгляде не было злобы или ненависти — скорее, удивление и непонимание.

Я слегка мотнул головой. Никогда не считал себя уникальной снежинкой, но становиться частью этого «снегопада» я пока не готов.

Удивление во взгляде «Мизинца» сменилось разочарованием. Его ожидания не оправдались, но это была не моя проблема. Ничего не имею против тех, кто предпочитает шагать нога в ногу, но вливаться в их стройные ряды не входило в мои планы.

Котёнок яростно зашипел, предупреждая о круживших над нами «лисицах». Их стало слишком много, а значит, пора действовать.

— Бойся!!! — заорал я.

Скрывать голос уже не имело никакого смысла. После того как я чуть не стал одним из них, «пальцы» знали обо мне всё.

Усач помедлил мгновение, но затем быстро зарылся в песок. «Пальцы» явно удивились такому поведению гигантского краба, однако вскоре их перестали волновать подобные мелочи.

— Прости, малыш, — я ухватил котёнка за округлые бока и стащил шерстяной комочек с плеча.

Коттар недовольно пискнул, требуя вернуть его на место, а я пошире открыл рот и сдавил крохотное тельце. Через мгновение арену накрыло пронзительным визгом разъярённого зверя.

Зацепило всех. «Пальцы» как подкошенные повалились на песок. Меня буквально выворачивало наизнанку — я упал на колени, но не выпустил бьющегося в руке котёнка.

Кружившие над ареной твари посыпались с неба. Почки на телах «лисиц» задрожали и потрескались. Из них хлынули потоки ярко-бордовой жижи.

Я предполагал, что визг маленького коттара должен оказать на «лисиц» серьёзное воздействие, но не ожидал такого эффекта. Их уродливые тела мгновенно высыхали, превращаясь в странные деревянные «статуи». Всего за секунду здесь погибли сотни тварей…

Визг прекратился. Разодрав звенья кольчуги на рукаве, котёнок, наконец, вырвался из захвата. Он обиженно зашипел и побежал в сторону трибуны, недовольно помахивая хвостом. Похоже, коттар разочаровался в нашей дружбе и решил вернуться к тому, кто относился к нему с большим пиететом.

Неловко пробежав по песку пару десятков метров, крохотный комочек вдруг растворился в воздухе. Что же, как и следовало ожидать, Дру-уг пришёл на зов своего подопечного.

Голова кружилась, а сквозь шум в ушах пробивался странный шелест. Это «лисицы» со всех ног убегали подальше от страшного места.

Я взялся за рукоять трезубца и кое-как встал на ноги. Нужно разобраться с «пальцами», пока они не пришли в себя…

— Зачем ты сделал маленькоуму поувелителю боульноу, челоувечек??? — рядом с ухом раздался шёпот морфана.

Я ничего не ответил и шагнул ближе к «пальцам», которые сосредоточенно разглядывали «плоское» небо Гиблого леса. Они были в сознании и наверняка догадывались о моих намерениях, но почему-то не пытались сопротивляться.

— Так нельзя, челоувечек! Маленький поувелитель оучень оубижен на тебя! — вместо того, чтобы помочь, Дру-уг продолжал читать мне нотации.

Из-под песка осторожно вылезла клешня Усача. Она покачивалась, словно тоненькое дерево на сильном ветру. Похоже, краба зацепило не меньше остальных…

Я остановился в паре метров от «Большого». Его нужно ликвидировать первым. Если коротышка-арбалетчик возьмётся за своё оружие, то нам всем придётся очень несладко.

«Большой» отвлёкся от созерцания неба и посмотрел на меня. Черты его лица неуловимо изменились.

— Смелей… — прошептал он.

Во взгляде «Большого» не было ни страха, ни ненависти, ни тусклой пустоты.

Только всепоглощающая благодарность.

Глава 17

Помедлив мгновение, я подцепил трезубцем валявшийся рядом с «Большим» арбалет и отбросил его на пару метров в сторону. Оружие, кувыркнувшись в воздухе, зарылось в песок.

— Вытряхни оставшиеся в колчане болты и сними с пояса булаву, — негромко приказал я, вновь направив острия трезубца на коротышку. — Не спеши и не делай резких движений.

«Большой» стал другим. Он уже не был частью механизма — не «палец», просто человек. И его можно было использовать.

«Например, — подумал я, — чтобы отвлечь тех 'лисиц», которые всё ещё наверняка бродили вокруг «Колизея».