Этот охотник из Лисьих Лапок

«Хроники битвы Белого Дракона и Западных Тигров». Проходной боевичок с восточным колоритом. К 2040-му году японское аниме полностью вышло из моды, популярность набрала китайская и корейская «культивация». И экранизация с виртуализацией произведений, в которых главной ведущей и сюжетообразующей идеей был постоянный кач – культивация – главного героя. Без долгих отвлечений на все посторонние глупости, типа интриг, взаимоотношений и тому подобного.

«Хроники»… Собственно, в названии все сказано. Битва она и есть битва. Сталкивающиеся армии, горящие города, огонь, резня и все такое прочее. Интриги, предательства… Героизм, подвиг, самопожертвование, благородство. Ничего нового и интересного. А на этом фоне главный герой – на минуточку – Шу Ливей проявляет все свои лучшие качества, выучку и силу. В конце, правда, сливается – финальная битва очень уж получилась эпичной.

– Кажется, в свое время кто-то очень вовремя откинул копыта. – Задумчиво пробормотал я, стоя над бессмысленно смотревшим вдаль Ливеем.

– Эй! Не парься! – Задремавшая Хана сладко потянулась, лежа на животе, вытянув передние и задние лапы вперед и назад. – В нашем мире тоже хорошо! А то, что придумавший всю эту бодягу двуногий был малость ушибленным своей скорбной башкой, никак не влияет на наш мир! Живем себе дальше!

– Наверно, ты права… – Тут я вспомнил. – О!

Я снова сел. Прямо на землю. Взял запястье вздрогнувшего Ливея и нащупал пальцами пульс:

– Персонаж Мара Бейфонг. Кто такая?

– Мара Бейфонг. – Тусклым механическим голосом заговорил он. – Дочь невольницы-северянки и старшего сына императора. Известна под именами Гончая Императора и Незримая Смерть. Устранит всю верхушку клана Шу. Погибнет при попытке покушения на главу клана Дзе.

– Спасибо, господин Шу.

Даже как-то скучно и ожидаемо. Мара – Гончая Императора. Что-то такое было в «Звездных войнах», по-моему. Видимо, автор «Хроник…» являлся каким-то олдфагом, надергавшим «пасхалок» из старых на тот момент произведений. Черпал, так сказать, вдохновение. На что-то свое ему тупо не хватило фантазии.

– Лю Ливей, Лю Тинг. Кто такие?

– Не знаю. – Не врет.

– Спасибо, господин Шу. Лю Цу, Лю Микки, Лю Хао. Кто такие?

– Не знаю. – Опять не врет.

– Спасибо, господин Шу. Лю Фан. Кто такой?

– Не знаю.

Не передать моего облегчения от этого ответа! Но надо было быть честным до конца:

– Спасибо, господин Шу. Лю Гиафо. Кто такой?

И вот тут меня срезали… как и ожидалось, наверно:

– Носитель «императорской крови». Предположительно, бастард, так как мог управлять императорскими артефактами, включая «Красный Глаз» и «Гнев Небесного Белого Дракона». – Ливей помолчал и неожиданно добавил. – Мутная личность. Его прошлое не раскрывалось. Ни филлеров, ни флешбеков, ничего. Активировал «Гнев», полностью разрушив Императорский дворец. Больше про него ничего не было слышно – исчез. Возможно, погиб, так как «Гнев» находится во Дворце.

Не врет.

Млядь!

– Спасибо, господин Шу. – Выдавил я.

А Ливей, сфокусировав на мне мутный взгляд, слабо усмехнулся:

– Про тебя? Соболезную…

– Спасибо, господин Шу. – Механически повторил теперь уже я.

Несколько секунд Ливей смотрел на меня, а потом рассмеялся. Закаркал, как ворона, хриплым смехом, слабо ворочая парализованным телом. Глаза его были безумны. Но эта сука смеялась! Ему, действительно, лядь, было весело!

Я поднялся и поймал вопросительный взгляд Ханы.

– Я закончил. Сообщи тете Зане.

Медведица подняла морду к ночному небу и издала короткий низкий рык.

* * *

Старшая медведица вошла в лагерь через пять минут.

На стоянке как-то очень быстро сконцентрировался уже знакомый красноватый туман с едва слышно потрескивающими искорками-молниями. Видимо, действительно, «красный» – «фишка» медведей. Хотя, в местных учениях, касающихся «ци-энергетики» красным цветом обычно помечены энергии низшего уровня. Грубые, разрушительные, дикие, неудержимые… Хм, а ведь подходит! Медведям – просто идеально подходит!

Я как раз успел разыскать свой мешок в одной из повозок и сейчас проверял его «комплектность». К навалившейся тяжести я уже был готов. Заодно с интересом «проинспектировал» свои ощущения. К физической тяжести прилагался некоторый иррациональный страх. Страх без источника и повода. В глазах тоже слегка плыло. О! И открытую кожу чуть-чуть защипало!

Падать на колено я не стал – отношение медведицы Заны ко всему этому почитанию прозрачно намекало на то, что мои поклоны ей и на́ хвост не упали.

А в этот момент юная медведица Хана… Хана дегустировала содержимое одного из котлов. И даже не подумала отвлекаться от этого занятия. Напротив:

– Мам! Супчик! Из куропаточки! Тебе оставить?

Я прямо почувствовал, как красноватый туман дернулся и давление ослабело. Не до конца, но чувствительно.

– Хана! – Я, конечно, могу и ошибаться, но, кажется, Зана смутилась. – Вообще-то, у меня дела!

Хана снова нырнула мордой в котел и ее голос зазвучал… как из котла:

– Ну, ла-а-адно! Тогда я доедаю!