Этот странный мир. Сборник

Я легко входил в образ. Настраивался, буквально, за секунду. Там не было нудных мелочей. Не надо было умываться, чистить зубы, завязывать шнурки да просто забивать голову всякой ерундой. "Удивительная органика!" – часто повторял худрук нашей студии. Потом народный театр. Бац! Армия, и закрутилось, завертелось… На сцене важно другое. Интонация. Нужная мина. Я тоже сначала не понимал, про какую мину идет речь. Потом худрук разъяснил. Та, которая на лице. И пройти необходимо строго по маршруту. Большое значение имеют костюм, свет и тому подобное. Но выбиваются в люди единицы! Так что, не о чем жалеть… Конечно, в типографии все по-другому… А, ладно, ерунда все это! Что было, то прошло… Экология эта, чертова! Пока всех не переморят, не успокоятся. И меня, единственного и неповторимого, туда же…

– Про собаку? – не может скрыть изумления Валентина и, увидев бутылку на столе, понимающе качает головой.

Я вспоминаю, что про собаку ей ничего не говорил. Захожу в комнату, где лежит Джо. Снимаю с него ботинки. Меряю. Чуть велики. Это ничего. Главное, что не малы. После дембеля купил как-то в "комке", по случаю. На ранту. Темно-вишневые. Итальянские. Как радовался! Подошве хоть бы что. Верх раньше развалился. Вот пиджак этого бугая оказывается несколько мешковат.

Возвращаюсь к дамам. Замечаю одобрительный взгляд менеджера:

– Сейчас на пару размеров больше, то что надо!

– Ладно! Счастливо оставаться! – заявляет Валентина Григорьевна.

– Погоди, Валь! Не горячись! Поможешь ящик стащить. И не забивай себе голову. Мы с ней товарищи… по несчастью, – пытаюсь ее остановить.

– Противно слушать! Всю эту ложь! – отзывается она неуверенно.

– Ладно, не будем, – предлагаю я. – Тут парень один упал. Убился. Можно сказать, несчастный случай. В общем, его надо в коробку. И побыстрее на воздух! В машину! Это ее дружок, – киваю в сторону менеджера.

– Пусть она его и тащит! – логично рассуждает Валентина.

– Верно, – подтверждаю я. – Но ей одной не справиться. А лежит он у меня. В маленькой комнате.

Валентина осторожно туда заглядывает.

– Это ты его? – уточняет шепотом.

– Сам.

– Нет, это ты! Я всегда чувствовала, что ты… тот еще фрукт, – неуверенно говорит Валентина. – Сам… Ладно, пусть будет сам. Ты хоть понимаешь, с кем связался? – интересуется с сочувствием. – Зачем пиджак-то его надел? Совсем рехнулся?

Менеджер с безучастным видом наливает себе немного водки и закуривает сигарету.

– Ты с ней спал? – полуутвердительно произносит Валентина.

– Ну опять ты за свое! Нет, пока ничего еще не было. Кстати, – неожиданно мне в голову приходит гениальная мысль. – Мы могли бы втроем… А?

– Фу! Грязь… – неуверенно отвечает Валентина Григорьевна.

– А меня вы спросили? Секс-революционеры! – смеется менеджер. – Ладно, ладно, шучу. Я – за! Молодежь ведь такая распущенная!

Чувствуется, что мое предложение всех заинтересовало. Напряжение немного спадает. На сцене все плотно следует одно за другим. Выскакиваешь из нудного тягучего серого, где за завтраком следует обед, за обедом – ужин, за ужином – старость… За секунду проходят века! Даже погибель и та не та…

– Нужны плетки, наручники! И прочее секс-снаряжение. Гулять, так гулять! – увлеченно произносит менеджер.

– Ишь, разошлась! Распутная! Привыкли там у себя! – обрывает ее Валентина, но видно, что и у нее заработало воображение.

– Не надо ссориться, – предлагаю я. – Пойду, посмотрю, какая обстановка на дворе.

За столиком сидит Вася.

– Ты чего-то припозднился, – говорю я, достаю пачку "Примы", из старых еще запасов, и предлагаю ему закурить.

– Я же бросил! Но от "Примы" не откажусь, умели раньше делать, не то, что сейчас. – Он берет сигарету. – Макароны приготовил? Тут к тебе твоя прошла, злая, даже не поздоровалась!

"Тебе что, делать нечего? – еле удерживаюсь я. – Пинкертон хренов! Просто шагу нельзя сделать, все под контролем! Может, он видел, как я нес коробку?"

– Народ шикует… Дорогие телевизоры, стиральные машины покупает, – начинаю я издалека проверку.

– А холодильники! – неожиданно воодушевляется Вася. – Видел, кто-то коробку выбросил? Из-под "Боша". Такой не меньше штуки стоит. В баксах, естественно. На помойке валяется. Пойдем, глянем!

Идем к помойке.

– Кто-то уже приватизировал, – разочарованно говорит Вася. – Как я, дурак, сам не догадался ее забрать!

– Ну и зачем она тебе?

– Да мало ли зачем. Сначала вроде и не нужна. А потом – раз и пригодилась! В хозяйстве все сгодится, не сразу, так потом. Сколько в нее сложить-то всего можно!

– Чего всего?

– Да мало ли чего!

– Небось не было никакой коробки, – предполагаю я.

– Что я врать буду? – обижается он.

"Вроде не видел… – решаю я. – А может и хитрит. С него станется…"

– Ты спать не идешь? – интересуюсь я

– Да уж пора.... Может, по чуть-чуть на сон грядущий?

Что-то он заладил про "чуть-чуть"? Подозрительно…

– Нет, устал, пойду. Да и Валька еще обидится.

– Ну, ты и подкаблучник! – напоследок припечатывает меня Вася.