В тот же момент с обеих сторон понеслись вербальные и невербальные заклятия. Стараясь не вмешиваться и оценивать бой непредвзято, неразлучное трио, мысленно начисляло баллы двум сражающимся факультетам. Гриффиндор использовал больше разнообразных заклятий, но не имел чёткого руководства. Трое выполняли приказы Симуса, двое – Невилла, остальные сражались каждый сам за себя. Когтевран использовал менее разнообразные проклятия, но в большинстве своём подчинялся командам Луны. Прошла пятнадцатая минута боя, а выбывших не было. Преподаватель одобрительно хмыкнул. Гарри хмурился, пытаясь мысленно «выбить дурь» из своих однокурсников, заставить их, наконец, «вытащить голову из задницы» и, выбрав единого лидера, не просто «тупо дубасить» заклятиями противника, а разработать какую-нибудь стратегию. У него в голове сразу же сложилась парочка сценариев. Он понимал, что ещё немного и лучше организованные когтевранцы начнут побеждать. И его ожидание не продлилось долго. Вот отлетел к стене парализованный пропущенным по невнимательности «Ступеффаем», Ли Джордан. Почти одновременно с ним, пропустили одно на двоих заклинание «Прорастания» Парвати и Лаванда. Зарвавшись, выскочил вперёд и получил «Сектусемпру» Симус. Дин Томас пропустил Летучимышинный сглаз. Итого пятеро, против трёх у Когтеврана. Как ни странно, после «выхода из игры» Симуса Финигана, гриффиндорцы собрались и сплотились вокруг Невилла. Сам Лонгботтом подобрался, взгляд приобрёл уверенность, а движения ловкость и отточенность. Он перестроил своих людей, не отрываясь от боевых действий, и, теперь, уже у когтевранцев участились промахи и потери. В общем, к концу первого часа занятий, «в живых» остались только Невилл и Луна. Профессор Берк, посмотрев на часы, остановил «сражение» и помог Золотому трио, привести пострадавших в порядок. Рассадив уставших семикурсников за вновь расставленные парты, он оглядел каждого и, только после этого начал «разбор полётов»:
- Ну, что же, вы подготовлены лучше, чем я ожидал. Но всё же… Кто может назвать ошибки своей «стороны»?
Вверх поднялось как минимум восемь рук, не считая рук «троицы».
- Вас я пока попрошу не вмешиваться, - попросил предводителей Хамелеонов преподаватель и внимательно выслушал соображения восьмерых вызвавшихся. Затем пришёл черёд «дополнений» Герми, Гарри и Рона. На удивление, дополнять им пришлось мало, одноклассники и сами хорошо поняли, в чём заключались их ошибки. После этого Берк досконально расспросил Симуса и Невилла об их действиях, а потом поинтересовался, кто из них должен был командовать отрядом в этом сражении. Симус открыто посмотрел в глаза преподавателю и друзьям, и чётко ответил:
- Невилл.
Тот, было, принялся протестовать, но был довольно резко прерван профессором:
- Скромность – это замечательно, но из-за её гипертрофированности не должно страдать дело. Я думаю, вы усвоили материал сегодняшнего урока, к следующему занятию, я прошу подготовить эссе по непростительным заклятиям и способам уклонения от них, а также, выучить главу № 26 учебника с 546 страницы по 561. Все могут быть свободны, кроме мистера Поттера, мистера Уизли и мисс Грейнджер. Их я попрошу задержаться. Когда остальные студенты покинули кабинет, преподаватель обратился к оставшимся:
- Директор поручил мне дополнительные занятия с вами по углублённому курсу ЗОТИ. У вас сейчас стоит дополнительный третий час по моему предмету. Я хотел бы провести с вами учебный бой, чтобы понять уровень ваших знаний.
- Профессор, Вы собираетесь сражаться против всех троих? – Гермиона, хотела, было, добавить предложение о битве двое на двое, но Берк перебил её, поблагодарив за предложение, но настаивая на своём варианте. Гарри мысленно передал друзьям: «Герми – без потопа, Рон – без оживших мумий, я не буду использовать заклятия на Серпентаго, в остальном - по полной. Приготовились!»
Они чуть не пропустили нападение. Новый преподаватель, как противник был не хуже Снейпа, расслабиться не удавалось ни на миг. После часа весьма впечатляющей «войнушки», Берк остановил бой. Похоже, он был в хорошей форме, не смотря на то, что и ему крепенько досталось от сопляков, дыхание было ровным, а голос не срывался: