Ева

Джон говорил на протяжении, наверное, четверти часа, а потом столько же времени потратил на извинения и предостережения о том, чтобы она не чувствовала себя виновной в сложившейся ситуации.

«Да что ж такое? – думала она. – Он болтает и болтает, и от его слов мне почти так же больно, как от ран».

Но потом она сосредоточилась на бормотании Летти, на той простой мелодии, которую та напевала. Эти звуки убаюкивали ее. Она не хотела и не могла вдаваться в то, что рассказал ей Джон. Она почувствовала, как ее уносит поток незатейливой мелодии, и провалилась в черную пустоту, надеясь избавиться от плохих мыслей, подозрений и сомнений.

Но этого, увы, не произошло.

Глава 3 Лили и змея

Девушка приблизилась к поверхности Земли и медленно спустилась на небольшой голый пригорок. Перед ней расстилалась равнина с непроходимым лесом. Далеко на горизонте виднелись сиреневые пики горной гряды.

Открывавшийся вид поражал величием, но девушка решила осмотреться вокруг, обернулась и в ужасе отпрянула от того, что увидела. На другом конце равнины высоко в воздух поднималось гигантское торнадо, состоявшее из воды и чистой энергии. Столб торнадо вздымался до самых небес, и от него исходили свет и тепло.

– Потрясающее зрелище, – послышался знакомый голос. – Я готова смотреть на него вечно.

Рядом с девушкой стояла высокая темнокожая женщина.

– Ты называешь себя Матерью, – сказала девушка, – но ты точно не моя мать.

Эта женщина привлекала ее гораздо больше, чем любое торнадо. Ее красота и благородство казались еще более удивительными, чем при первой встрече. У женщины было широкоскулое лицо, выразительные темно-карие глаза с ярко-золотой каемкой вокруг радужной оболочки и густые, туго заплетенные в косы светлые волосы, выложенные вокруг головы в виде короны. Одета она была в ниспадающие яркие одежды, сверкающие при каждом малейшем движении.

Женщина улыбнулась и стала приближать свое лицо к девушке, пока их лбы не соприкоснулись.

– Да, я твоя мать, Лили, – прошептала она.

– Лили? – Девушка вздрогнула, услышав это имя, но тут же поняла, что именно так ее и зовут. – Неужели я Лили? О Господи, конечно, я вспомнила. Меня зовут Лили Филдс!

Женщина сообщила ей не только имя.

– Так ты моя мать? Как это возможно?! Ты же…

– Черная? – Женщина громко рассмеялась, и вслед за ней рассмеялась и Лили. – Дорогая моя, черный – это прекрасный цвет, в котором слились все остальные цвета. Согласна?

– Но я даже не знаю, как тебя зовут…

– Ева.

– Ты Ева? Как в библейской притче об Адаме и Еве?

– Да, дитя мое. Я Ева, Мать Всех живых. Как ты думаешь, где мы сейчас находимся?

– Не знаю, – пробормотала Лили в ответ. – Это сон, галлюцинация или у меня просто какое-то серьезное психическое расстройство? – Она помолчала и потом спросила: – Может быть, я схожу с ума?

Девушка наклонила голову и уставилась в землю, как будто надеялась увидеть что-то, что помогло бы ей сосредоточиться и собраться с мыслями. К своему величайшему удивлению, Лили заметила, что она сама в облачении из солнечного света, которое при этом полностью скрывает ее наготу. Ей было неприятно чувствовать себя обнаженной, но свет оказался идеальной одеждой. Она не стала углубляться в мысли о том, как можно быть одетой в солнечный свет, а решила продолжить разговор с Евой.

– Ну, если бы ты знала меня чуть лучше, – пробормотала она, не поднимая глаз, – ты бы поняла, что мне здесь совсем не место.

– Дорогая моя, – ответила Ева, – да кто из людей может признать, что хорошо знает самого себя? – Тут Ева повернулась в сторону и произнесла совершенно другим, уже не добрым и приветливым, а строгим голосом: – Я чувствую чье-то тягостное присутствие. Покажи себя, не таись!

Листья кустов зашуршали, и из них показалась голова змеи. Заметила ли она Еву, оставалось для Лили загадкой, потому что через долю секунды змея стояла в стойке прямо перед ней. Лили отпрянула. Аспид смотрел ей прямо в глаза, угрожающе раскрыв свой капюшон. Раздвоенный язык высовывался из пасти и тут же прятался внутрь, словно пробуя воздух на вкус. Ева смотрела на происходящее с непроницаемым лицом, сложив руки на груди.

– Ты кто? – прошипела змея. – Я еще не видела таких, как ты.

У Лили перехватило дыхание, и она отвела глаза.

– Я никто, – тихо прошептала она. – Я никто.

– Ты утверждаешь, что ты – никто. Но при этом у «никто» есть голос. Кто ты?

– Ничто, – ответила Лили. – И я не из этих мест.

Ей показалось, что с каждым ее словом змея увеличивается в размерах.

– Занятно. – И змея отодвинулась назад, чтобы рассмотреть ее получше. – Так скажи мне, что же привело «никто» и «ничто» в наши края?

Лили не знала, что ответить.

Змея наклонила голову и снова попробовала на вкус воздух.

– Я не знакома с такими, как ты. Вы странные. В лучшем случае вы только мешаете. И прерываете.

После этого змея резко опустилась на землю и исчезла. Лили почувствовала, будто ей милостиво разрешили жить, и вообще была в довольно взвинченном состоянии, но стояла не шелохнувшись.

– Что это было? – спросила она.

– Иногда, – ответила Ева, – змея – это всего лишь змея.