Ева Браун: Жизнь, любовь, судьба

С другой стороны, нигде не упоминается обручальное кольцо Гитлера. Неизвестно также, что стало с любимыми драгоценностями Евы, с которыми она никогда не расставалась. На многие вопросы так и не получено ответа, ибо показания свидетелей, допрошенных в сумятице первых послевоенных дней и месяцев, крайне противоречивы. Не исключено, что на них тогда оказывалось сильное психологическое и физическое давление. Но возможно также, что они подсознательно приукрашивали истинное положение дел в соответствии с собственными представлениями о нем.

«Смерть Гитлера, — заявила Траудль Юнге автору, — избавила нас от состояния массового психоза. Внезапно мы ощутили в себе безумную жажду жизни, страстное желание быть самим собой, просто почувствовать себя человеком. Гитлер нас больше не интересовал».

Смерть тирана и его жены не избавила его приближенных от опасений за свою жизнь. Геббельс и Борман послали к маршалу Жукову генерала Кребса[87] с целью начать мирные переговоры. Но командующий 1-м Белорусским фронтом настаивал на немедленной и безоговорочной капитуляции. Тогда Борман 1 мая ровно без двадцати восемь утра сообщил по радио гросс-адмиралу Деницу, что завещание Гитлера вступило в силу. Около трех часов дня из бункера была отправлена последняя радиограмма главнокомандующему германским военно-морским флотом: «Вчера в половине четвертого фюрер ушел из жизни. Согласно его завещанию, вновь учрежденный пост рейхспрезидента занимаете вы». Попытку прорыва было решено предпринять в девять часов вечера. Свою судьбу большинство обитателей бункера вручило бригаденфюреру Монке.

Геббельс наотрез отказался покидать Берлин. Его жена до последнего момента надеялась переубедить мужа, но, видя его упорство, объявила во всеуслышание, что пойдет с ним до конца. Лизль Остерман напрасно уговаривала Магду Геббельс отдать ей детей. Она хотела укрыться с ними в Баварии.

Очень трудно понять, что из себя представляла Магда Геббельс. Она не знала, что ее сын от первого брака Гаральд попал в плен к англичанам. Но зато она очень хорошо понимала, какая страшная участь ожидает других ее детей. По свидетельству очевидцев, Магда до самого конца вела себя достойно. Казалось, ей неведомо чувство страха. Роковое решение можно объяснить только ее фанатичным преклонением перед Гитлером, которого она почитала как Бога. За три дня до самоубийства Гитлер лично приколол к ее высокой груди свой золотой партийный значок. В прощальном письме к Гаральду она писала: «Наша великая идея загублена. После смерти фюрера и краха национал-социализма не имеет смысла жить. Поэтому я забираю с собой детей».

Геббельс попросил Штумфеггера дать детям безболезненный, сильнодействующий яд, но хирург отказался. Тогда новоиспеченный рейхсканцлер обратился к одному из укрывшихся в бункере врачей. Имя его так и не удалось узнать. 2 мая вечером Магда Геббельс приняла яд, а ее муж застрелился. Их тела тоже были сожжены.

Кребс и Бургдорф пустили себе пулю в лоб, предварительно осушив несколько бутылок вина и вермута. Группа эсэсовцев перед уходом подожгла бункер, тем самым как бы подводя окончательный итог своему пребыванию в нем.

2 мая около двенадцати часов дня солдаты 8-й армии без единого выстрела ворвались в сад рейхсканцелярии, и вскоре рядовой Чураков обнаружил два обугленных трупа. Это были Йозеф и Магда Геббельс. 4 мая советские солдаты нашли еще два трупа. Попавший в плен Линге опознал в них Гитлера и Еву Браун.

Лишь немногим обитателям бункера удалось выбраться из Берлина. Напоследок Траудль Юнге еще раз зашла в комнату Евы. Шуба из чернобурки висела на спинке стула. Она даже не прикоснулась к ней. В группу под командованием Гюнше вошли Борман, Штумфеггер, Кемпка, Раттенхубер, Аксман, Монке, Хевель, адмирал Фосс[88], Линге, три секретарши, диетсестра и личный пилот Гитлера Бауэр, спрятавший под мундиром портрет Фридриха Великого. Большинство этих людей погибло или попало в плен[89]. Правда, женщин тут же отпустили. По утверждению Аксмана, в ночь с 1 на 2 мая он наткнулся на тело Бормана в штатской одежде и при лунном свете опознал его[90].

Родители Евы Браун узнали о ее замужестве и смерти по радио. Для Фрица, Франциски и их дочерей наступили тяжелые времена. Им пришлось сполна расплачиваться за то, что возлюбленный и муж их дочери и сестры принес человечеству столько горя и слез.

Снятые Евой любительские фильмы, ее фотоальбомы, письма, драгоценности и другие вещи Гретль Браун и Герда Остермайер спрятали в парке замка, расположенного в австрийском местечке Целль ам Зее. Но Гретль в разговоре случайно сообщила об их местонахождении одному из беженцев, оказавшемуся тайным агентом разведывательного отдела 3-й американской армии. Все кино- и фотодокументы были конфискованы и отправлены в Вашингтон. Там неожиданно выяснилось, что в распоряжении американских властей нет других фотографий Бормана. Они были немедленно размножены и разосланы чуть ли не по всему миру.