Ева и ее мужчины

— Напиши лучше. — Еве стало казаться, что Париж, Натали, Бернар — все это ей приснилось. Вместе с чудесной мастерской, ухоженным садом, верандой, увитой клематисом, Пьером, у которого так изысканно прокатывается французское "р", душной спальней, словно созданной для того, чтобы в ее шелковой сердцевине вращать колесо времени вспять. Даже Сара показалась ей сейчас, на расстоянии, героиней фильма Бунюэля: яркой, непредсказуемой и очень сексуальной. Ей не верилось, что через пару дней она сможет туда вернуться.

— Знаешь, если мне позвонит Бернар, — как бы ей хотелось, чтобы он оказался рядом! — я сама могу сказать ему об этом, а он передаст Натали.

Они вернулись к гостям. Глеб Маринин, как объяснил ей Лева, являлся спонсором выставки и с недавнего времени с величайшим удовольствием играл роль эдакого русского мецената. Охотно оплачивал обучение одаренных детей за границей, гастроли малоизвестных театров и балетных трупп.

Он сидел сейчас во главе стола, с красным лицом, взмокший, расслабленный и улыбчивый, смотрел на присутствующих гостей, словно сквозь розовый туман излучаемой им же доброты, и наслаждался каждой минутой, прожитой на этом свете. Увидев вошедших Еву и Леву, он, очнувшись от каких-то своих сладостных раздумий, всплеснул руками и даже привстал с места.

— Евочка, ты посмотри только на эти постные физиономии.., эти люди умеют зарабатывать деньги, но совершенно не умеют отдыхать. Ты помнишь, как на моем дне рождения ты изображала Диану-охотницу? Ради меня, очень тебя прошу, повтори это. Что хочешь проси, все сделаю…

Ева посмотрела на Драницына, он усмехнулся и пожал плечами.

— А ты точно сделаешь все, что я тебя попрошу?

— Абсолютно. Если это, конечно, не связано с космосом. Ну же!

Ева скрылась в соседней комнате. Следом за ней проскользнул Глеб.

— Все, что ты видишь здесь, — в твоем распоряжении. Даже лук со стрелами есть. Все.

У меня тут неделю назад актеры отдыхали, так я попросил их прихватить с собой костюмы.

— Мне бы пару борзых, Глеб, — засмеялась Ева, снимая брюки и примеряя набедренную повязку из искусственной леопардовой шкуры.

— Какие проблемы! Сейчас тебе их приведут.

Полуобнаженная, с импровизированными «бусами» из молодых зеленых яблок (это ей передал через форточку Лева), с луком в руках и висящим на плече колчаном со стрелами, Ева ждала собак, когда приоткрылась дверь, и показалось лицо ее соседа по столу, Сергея. Он протиснулся в дверь, и она увидела в его руках два поводка — за дверью дышали борзые.

— Знаете, а ведь я вас вспомнил… Около двух месяцев назад, в Париже… Я наблюдал за вами, видел, как вы долго стояли в нерешительности возле телефонной будки, словно собирались кому-то позвонить, но потом, видно, раздумали. Я хотел пойти за вами, чтобы помочь — я чувствовал, что вы впервые в Париже, но потерял вас из виду. Скажите, это были вы?

Ева настолько уже вошла в роль Дианы-охотницы, что даже не прикрыла обнаженную грудь. В конце-то концов она же собиралась выйти к гостям в таком виде, так почему бы ей не расслабиться уже сейчас, перед Сергеем?

— Дайте сюда собак и не мешайте мне. — Она толкнула дверь и увидела в коридоре двух превосходных, белых с черным, борзых, с изогнутыми гибкими спинами, умными вытянутыми мордами, с темными блестящими выразительными глазами. Вырвав из рук опешившего Сергея поводки, она прошла мимо него, распахнула дверь в комнату, из которой доносились голоса гостей, и скрылась за ней.

— Ну что, ну что я вам говорил! Какая женщина! — Глеб, задрав голову, смотрел на Еву, стоящую на столе среди хрустальных фужеров и тарелок, прицелившуюся стрелой в некую невидимую мишень в углу комнаты. Распущенные волосы ее едва прикрывали грудь, полностью обнаженные ноги будили воображение раскрасневшихся мужчин, которые, позабыв о том, где находятся, всем своим видом выражали страстное желание овладеть Дианой. Возле стола стояли, переставляя длинные тонкие лапы, борзые и преданно смотрели на нее в ожидании очередного куска мяса, которое она бросала им с огромного блюда.

— Господа, это не просто Диана-охотница!

Это прекрасная художница Ева Анохина. У меня для вас есть сюрприз. Мне только что привезли слайды ее работ. Мы можем прямо сейчас организовать небольшой аукцион, своеобразный мини-Кристи. А человек, который привез их, всем вам хорошо известен.

Итак, Григорий Рубин!

В комнату вошел Гриша. Увидев на столе почти голую Еву, он некоторое время не мог оторвать он нее глаз.

— Ты здесь? Не ожидал. — Он протянул руку и помог сойти со стола. Накинув ей на плечи чей-то пиджак, увел в комнату.

— Ты совсем трезвая. В такие игры играют в другом состоянии. Подожди, кто-то рвется в дверь… — Он отпер замок, и Ева увидела Глеба.

— Я готов исполнить любое твое желание, — заговорщически прошептал он, пытаясь дотронуться до Евы, которая, вдруг осознав, чем она занималась последние полчаса, забилась в угол комнаты и затравленно смотрела. Ей показалось, что воздух в этом доме пропитан страстью, что отовсюду на нее смотрели глаза обезумевших от желания мужчин.

— Я хочу домой, — сказала она, поспешно одеваясь.