Ева и ее мужчины

— Прости, я действительно веду себя, как настоящая эгоистка. Ты заслуживаешь лучшего. Но меня уже не исправишь. Скажи мне, я сильно изменилась с тех пор, как уехала из Москвы?

— Ты словно бы повзрослела. Движения стали более плавными, и в то же время более уверенными, что ли… А во взгляде — отчаяние. Ты так часто смотришь, когда у тебя возникают проблемы.

По коридору кто-то шел, шаги приближались, и наконец в дверь постучали.

— Это вернулся Бернар, — прошептала Ева. — Оставайся здесь, я сама все скажу ему. — Она поцеловала Гришу и открыла дверь.

Бернар, увидев в комнате Евы Рубина, несколько мгновений находился в шоке, но потом взял себя в руки и поздоровался.

— Извини, у меня куча дел. Я приеду вечером. — Гриша неловко пожал ему руку и скрылся за дверью.

Ева заметила, как изменился Бернар: напряженное лицо и взгляд животного, которое предчувствует близкую смерть.

— Я не знаю, зачем ты это сделал, но я не могу больше оставаться с тобой, — набравшись решимости, сказала Ева и отвернулась к окну. — Где мои картины?

— Какие картины? — изумленно спросил Бернар. — Что происходит? Ты исчезаешь, никого не предупредив, а потом так же внезапно возвращаешься и в чем-то еще меня обвиняешь!

— Разве Натали тебе ничего не сказала?

— Сказала, но только то, что ты вернулась.

Она даже не предупредила меня о том, что у нас Рубин.. Он, надо полагать, приехал за тобой?

— Теперь, уже наверное, да. — Она в двух словах объяснила ему все, что касается пропажи картин, и показала пленку, найденную в его комнате.

— Я ничего не фотографировал и ничего не крал. Но после всех подозрений я уже сам не хочу оставаться здесь. Я два дня не спал и занимался самокопанием. Я вспоминал каждое слово, сказанное тебе накануне. Я устал, понимаешь? Сначала от Натали, которая замучила меня своими условиями и договорами, а теперь еще и ты… Все, с меня довольно! Я ухожу. Со временем ты сама во всем разберешься и поймешь, кто прав, а кто виноват. Возможно, нам было полезно какое-то время побыть порознь.

А что касается пропавших картин, то я готов возместить твои потери. Назови сумму, и уже завтра утром я смогу тебе заплатить. А вот это, — сказал он и, дрожащей рукой достав чековую книжку, что-то написал в ней, — расходы, связанные с твоим отъездом или переездом… Яне знаю, какие у тебя планы.., — Он повернулся и вышел из комнаты.

Но вместо того чтобы броситься его догонять, Ева лишь пожала плечами и взяла чек.

— Что же, пусть будет так.

И лишь когда она увидела, как отъезжает его машина, она поняла, что произошло: от нее ушел Бернар. Мужчина, с которым она была так счастлива. Даже Гриша, который всегда был для нее ангелом-хранителем, вряд ли мог теперь чем-нибудь ей помочь. Что же будет с ней дальше? Последние три месяца были настолько яркими, что от нее ускользнуло ощущение реальности. Глупо было бы думать, что так продлится всю жизнь…

Сзади послышался шорох. Ева оглянулась и увидела Натали.

— Я заметила, в каком состоянии ушел от тебя Бернар. Я понимаю, что не имею права вмешиваться в ваши отношения, но, по-моему, ты его чем-то обидела. Судя по всему, ты предложила ему осмотреть его комнату в поисках картин. Я угадала? Ты могла бы обратиться ко мне.

Мне было бы это сделать намного удобнее.

Ева хотела рассказать ей о пленке, но передумала: пусть хотя бы Натали относится к Бернару по-прежнему, без подозрений. Что с того, что она узнает? Лишний раз будет волноваться.

— Сейчас звонил этот негодяй Блюм, я сказала, что тебя нет дома. Думаю, я сделала правильно. Ведь тебе теперь не до него?

Ева с трудом сделала вид, что отнеслась к этому спокойно. Именно звонок Блюма мог бы ей сейчас помочь. Разговор с Бернаром совсем выбил ее из колеи.

За столом, когда Сара принесла большое блюдо с устрицами, Натали спросила:

— Ну так что с нашим портретом?

— У меня его нет. Он в гостинице. Если честно, то я собиралась отдать вам его только в обмен на свои работы. Но сегодня же вечером я за ним съезжу.

Натали как-то странно посмотрела на Еву и пожала плечами:

— Ты уверена в том, что он в гостинице?

Признаюсь, я вчера заходила в твою мастерскую. Скажу сразу — я довольна.

— Чем вы довольны? — не поняла Ева и капнула на устрицу лимонного соку.

— Своим портретом, — торжественно произнесла Натали, быстро встала из-за стола и через минуту вернулась с картиной в руках.

— Ты себе представить не можешь, что я испытала, когда увидела это. Надо быть по-настоящему талантливым художником и, конечно, психологом, чтобы так верно угадать все черты моего лица. Я вчера почувствовала себя счастливой еще и потому, что поняла, Ева, ты видишь меня не такой пятидесятилетней развалиной, какой меня видят окружающие. Ты смогла увидеть меня молодой. Я не могу тебе всего объяснить, но для меня это крайне важно. Я очень, слышишь, очень тебе благодарна… Не сердись, пожалуйста, что я без твоего разрешения развернула ее и посмотрела. Я понимаю, ты не была уверена, быть может, ты боялась сделать мне больно. Но это потрясающе!

Ева смотрела на раскрасневшуюся, возбужденную Натали. Смеется она над ней, что ли?