Эвакуатор

Оставшиеся в туннеле вагоны растаскивали по запчастям. Разбирали на детали и все полезное переносили на станцию. Уже стало понятно — мы здесь надолго. А раз так, нужно как можно больше полезного принести в новый дом. В дело шло все, от скамеек и перил до ламп и внутренней обшивки.

Работа кипела больше десяти часов, но, когда некоторые парни повалились без сил в уверенности, что их долг выполнен, остальные продолжили трудиться. И в первую очередь — сварщик. Он матерился так, что стены дрожали. Наверное, приличных слов в его обиходе вообще не было, поэтому на общей встрече он предпочел молчать. Но дело свое дедок знал.

Перила и прочие металлические конструкции стягивали болтами, а затем сваривали в единую решетку. Между ними крепили листы обшивки поезда и декоративные панели со станции. В результате к утру следующего дня проход оказался наглухо перекрыт. Хотя толщина и надежность стены оставляли желать лучшего. Но что имеем, то имеем.

На всякий случай к этой конструкции подвели провод из третьего рельса, подав напряжение. Заземление вышло отличное, но я все еще сомневался в действенности тока на призраков. Нужно было расспросить блондинку, понять, что именно там произошло. Вот только сил на это не оставалось совсем.

— Я все, — устало сказал я Михаилу. — Пост сдал.

— Отдыхать идешь? Заслужил, — кивнул начальник станции, сам не спавший уже сутки. — Мне тоже пора на боковую. Герман, покараулишь?

— Сделаю, тащ старлей, — кивнул поправляющийся парень. Теперь он был в полной полицейской форме, с пистолетом и дубинкой на поясе — явно при деле. Хотя нога все еще в бинтах и шине. Но сейчас у меня даже иронизировать на тему одноногого капитана сил не осталось. Только спать. Я добрел до «своей» скамейки возле лазарета и отрубился. Стоило закрыть глаза, как на меня тут же навалилась баюкающая чернота.

— Твою мать! Слава! Слава, очнись! — крик Михаила выдернул меня из блаженного забытья. Перед глазами все кружилось, казалось, что пол и потолок поменялись местами, а люди какого-то черта у меня над головой. А потом я понял, что мне не показалось. На меня смотрели дула трех пистолетов. Больше десятка человек с топорами и тесаками обступили меня со всех сторон. Я же висел на потолке вниз головой, зажав страховку.

— Что за… — пробормотал я, оглядываясь по сторонам. — Мужики, что случилось?

— Это ты у НАС спрашиваешь? — ошалело переспросил Михаил. — У тебя хотелось бы узнать. Ты же чертов человек-паук. А ну слез немедленно! Руки так, чтобы я их видел!

— Спокойно, сейчас все будет, — ответил я, не собираясь сопротивляться. — Только спокойно. Понятия не имею, что произошло, но…

— Руки за спину! — скомандовал начальник станции, когда я оказался на земле. — Не дергайся, иначе пристрелю.

— Что, опять? — попробовал пошутить я, но мой юмор окружающие не оценили. Через минуту я оказался плотно связан и посажен рядом с колонной на пол. После того как я сдался, толпа чуть разошлась. Хорошо, раз тумаков не надавали, значит, косяков больших за мной не числилось. Или же упоминание о них решили оставить на время допроса.

— Что ты помнишь? — спросил, сильно нахмурившись, Михаил.

— После того как лег спать? Ничего, — честно ответил я.

— Хреново. Потому что, по уверению очевидцев, ты не спал, — сказал начальник станции, садясь напротив. — Прилег и тут же вскочил, озираясь. А потом побежал к последнему туннелю, где ставили ограждение. Ударил сварщика, когда он попробовал тебе помешать. Размотал патруль, стоящий чуть дальше, и чуть не убежал в темноту. И то, что ты при этом спал, нисколько ситуации не облегчает. Совсем наоборот.

— Вот… ведь… — больше я даже и сказать ничего не смог. В первое мгновение чуть не заорал, что все это чертов бред и ничего такого быть не может, потому что просто не может быть… А потом захлопнул открытый было рот. Тут уже столько всего произошло… чего не может быть, что спорить даже с самим собой казалось глупым.

К горлу подкатила тошнота. Мне стало страшно — отчетливо, ощутимо страшно. Да просто жутко! Кажется… я терял то единственное, что твердо связывало меня с этим миром. Самого себя.

— Фигово. Ничего из этого я не помню, — сказал я, прижав затылок к прохладной колонне. — Что делать будем?

— Если б я знал, — грустно усмехнулся Михаил. — Сейчас ты в сознании? Контролируешь себя полностью?

— Да, — я кивнул, взглянув на шкалу энергии. Интересно, помнится, я легко избавился от наручников, телепортировавшись. Получится сделать то же самое с веревкой? С другой стороны, меня связали моим же шнуром, а терять последнюю страховку очень не хотелось.

— Послушай, я могу списать это на ПТСР. После военных действий у ребят какой только фигни не появлялось. Но легче тебе от этого не станет. А главное, сейчас народ уже не может доверять тебе до конца. Говорят, ты дрался, как акробаты в фильмах, больше прыгал, чем бил. Правда, от ответственности тебя это все равно не освобождает.

— Связали надежно? — улыбнувшись, спросил я, Михаил непонимающе кивнул. — В таком случае я еще посплю, а потом уже разберемся.

— Это у тебя шутка такая?