Евангелие – атеисту

«Не совсем так. Двенадцать «земель», но ведь систем много и есть другие планеты. Там может быть и иная орбита, другая периодичность смены дня и ночи, иное число спутников или вообще без спутников, даже совершенно иной набор химических элементов. Но у каждой 12 двойников, если так можно выразиться».

«Неужели есть и иные химические элементы? Я считал, что «периодическая система» для всей вселенной. А как ты находишь эти «земли» в глубинах вселенной?

“Потомок Менделя не мог знать всё. Дано ему было по силам. На вторую часть вопроса отвечу образно, вопросом. Когда у тебя чешется пятка, как ты её находишь? Другого объяснения не получишь, иди вперёд».

Иду заливным лужком у склона холмов, трава на вид обычная, хотя познания мои в ботанике примитивны. Вот засинела тропка-дорожка вверх по склону, не круто, словно из галечника выложенная — вымощенная, и босой ногой по ней ступить приятно, тепло… Постепенно дорожка расширяется. Справа и слева — прямые шпалеры ровно подстриженных колючих кустов — густо сросшиеся и непролазные ограды. Листья фигурные, желтеющие гроздья ягод — да это же «боярка» с длинными и колючими шипами… Высота культурных зарослей мне по плечи. Справа и слева через равные интервалы вижу «скворечники»— круглые домики на “растущей из почвы» трубе-ноге на круглой же платформе из крупнозернистого плотного камня, наподобие наждака или гранита. Прочный такой, устойчивый фундамент, на нём стена по окружности, из плотно пригнанных деревянных досочек-реечек очень чисто обработанных, если и окрашенных-то чем-то прозрачны, не скрывающим рисунка и естественного цвета древесины явно нескольких пород дерева, чередование образует разнообразные и очень «радующие» глаз сочетания. Есть также и дугообразные окна, зеркально-синие, «слепые» — совершенно не просматривается, что за окном. Сверху, как крыша, полушарие такого — же как окна «стёкла», на некоторых «скворечниках» такой купол раскрыт, как дольки разрезанного апельсина. Людей не видно, но их присутствие ощутимо-слышно, потому что работают, видимо, во двориках — траву ли стригут, землю ли перекапывают? Не видно ничего сквозь заросли оград. И как они, люди, выбираются на улицу — неясно. «Калиток» или «просветов» каких — не заметно. Запахи в воздухе приятнейшие: настой из листвы, цветов, сохнущей травы. Звуки в основном природные — голоса птиц, каких-то невидимых животных, потрескивание насекомых. Ни комаров, ни мух, хотя в иных затенённых местах в воздухе роится мошкара. При нашем приближении она как бы «уступает дорогу», отодвигается… Хранитель руки с плеча не снимает, молчит, и я молчу — прислушиваюсь и во все глаза рассматриваю то, что доступно взгляду. Осмыслить пока не пытаюсь… Кое где в сплошняке «забора» из кустарника — просветы, то вправо, то влево, но бессистемно как-то… Эти «просветы» — явно не для прогулок и засеяны то овсом, то льном (по моим представлением о льне, т. к. я его живьём не видел). Ни лавочек, ни скамеек… А я от трёхкилометровой прогулки стал уставать. Молча спрашиваю: «Обеда или полдника не предвидится, Хранитель?» Получаю ответ:

«Ты не голоден, жажды не ощущаешь, а для развлечения и отдыха переводить продукты питания не рационально, кроме того пришлось бы тебя «реконструировать». Утомило однообразие — просто сядь на дорожку и отдохни. Здесь так принято. Упреждая вопрос поясню — лавочку на островке создал для тебя я. Здесь таких излишеств как табуретки, скамейки, стулья, кресла — не делают.

Сел я, как стоял, ножки протянул. А потом и лёг на спину, в небо голубое гляжу. Руки под голую, как бильярдный шар, башку подложил, думаю: «А есть ли там, где ещё «Земля» наша? Не сон ли это? Может это наша Земля в будущем или в прошлом? Конечно, Шадринск или был или будет здесь. Заснуть бы! Проснуться бы дома, в Беляево! Но сна ни в одном глазу!

Хранитель стал рассказывать, а я не только слышу, но и вижу, что по дорожке-аллейке идут неспешно люди, мужчины и женщины, обычные люди, но одеты непривычно и босые. Одежда из однообразной ткани, но разных оттенков. Одеяния наподобие моего, но длиннее, до земли. Они неспешны, явно веселы, добродушны, глаза их разнообразны цветом, волосы русые или совсем светлые, чёрных не заметно. Лица- как лица, только без глубоких складок и морщин. На обветренной, загорелой, но мягкой коже у всех как бы лёгкие следы привычных мягких улыбок. Словами короткими, напевными обмениваются изредка. Собственно разговора, в нашем понимании, нет, но есть жесты, взгляды. Видно, что они понимают друг друга. Смотрят на меня спокойно, без любопытства, удивления, сдержанно кивают головами. Здороваются?

Это я всё наблюдаю, позу не меняю, улыбаюсь приветливо. Глаза в ответ на кивки, прикрываю… А в это время слушаю Хранителя:

«Люди с работ идут на дневной отдых. Самоназвание у них, на всех шести континентах, во всех общинах — «Выполняющие Закон Бога» — звучит одинаково на всех языках. Основных языков шесть, и наречий около сотни. Самоназвание кажется длинным, но произносится одним коротким напевом, записывается одним значком из всего двух линий.