Евангелие для настоящей жизни

Факт, однако, заключается в том, что даже будучи верующими, мы продолжаем грешить, хотя больше и не находимся под властью греха. А когда согрешаем (даже самые лучшие наши дела запятнаны грехом), мы делаем то, что вне Христа навлекло бы на нас Божье проклятие. Наша совесть знает об этом и будет постоянно выдвигать против нас обвинения. Единственным правильным решением для нас является признание этих обвинений без попытки приуменьшить их. Сделав так, мы должны опять вернуться к Евангелию и напомнить себе о том, что проклятие Закона больше не имеет к нам притязаний. И затем с благодарностью за то, что Бог сделал для нас во Христе, мы начинаем силой Святого Духа умерщвлять те грехи, за которые совесть осуждала нас. Только таким способом мы сможем непрестанно хвалиться крестом и радоваться неисследимому богатству Христову.

Глава 8 Примирение

Джастин Картер был вне себя. Ему только что запретили водить семейный автомобиль — и не на неделю, и даже не на месяц, а вообще навсегда. Всего лишь несколько недель назад Джастин отпраздновал свое шестнадцатилетие — день, когда он (наконец-то!) получил водительские права. Теперь же его оштрафовали за превышение скорости — 50 миль в час в зоне, в которой действует ограничение до 30 миль в час. Его не слишком беспокоили четыре штрафных отметки в водительских правах или большой штраф, который ему пришлось заплатить. В определенном смысле, в той компании, с которой он общался, это было знаком чести и в некотором роде ритуалом посвящения.

Что действительно задевало Джастина, так это потеря права водить семейный автомобиль. Что подумают его друзья? Вместо того чтобы выглядеть «крутым», теперь он станет объектом насмешек. И что еще хуже — в тот момент, когда мама и папа вынесли свой приговор: никакого автомобиля до тех пор, пока Джастин не изменит своего бунтарского поведения, рядом находился его лучший друг Тони.

Стенания Джастина скоро переросли в яростный крик, а затем в открытую агрессивность. Это был не первый его конфликт с родителями. По сути, с тех пор, как у него в школе два года назад появилось несколько новых друзей, его поведение становилось все хуже и хуже. Родители неоднократно пытались обуздать его — но тщетно. Но в данном случае этот запрет стал для Джастина последней каплей — он не собирался далее терпеть к себе такого отношения.

«Я уйду отсюда, — вызывающе заявил он родителям. — Я буду жить с Тони. Его родители не такие дремучие и строгие, как вы. Они позволяют Тони делать все, что он хочет. Вот уйду и буду жить по-настоящему».

С этими словами Джастин ринулся в свою комнату, впопыхах бросил в рюкзак что-то из одежды. Возвращаясь через гостиную, он не удостоил родителей ни взглядом, ни словом на прощанье. Хлопнув входной дверью, он направился к стоящему у обочины тротуара автомобилю Тони.

Дома у Тони Джастин столкнулся с тем, чего совсем не ожидал. К примеру, Тони все время дрался со своими двумя младшими братьями. Что еще хуже — родители постоянно кричали на мальчиков и друг на друга. Однажды ночью отец Тони пришел домой пьяный, начал сквернословить и угрожать им. Джастин был потрясен. Раньше с ним никогда так не обращались, однако он все равно не мог вернуться домой. Он бросил вызов своим родителям и не мог отступить. Гордости у него было хоть отбавляй.

Мать Тони никогда не готовила для них. Она заказывала пиццу или покупала что-нибудь в супермаркете. Поначалу это было здорово. Не было никаких указаний вроде «кушай овощи», с которыми вырос Джастин. Однако через некоторое время это начало надоедать. Он стал вспоминать о том, как хорошо готовит мама, а ведь он всегда воспринимал это как должное. Он почти ощущал во рту вкус ее фирменного мясного рулета.

Джастин начал все больше и больше думать о доме. Он вспоминал о том, что отец всегда защищал его. Он думал о том, как мама нежно заботилась о нем и о том, как часто она возила его на футбол — спорт, который ему по-настоящему нравился, пока у него не появилась новая компания…

Постепенно Джастин начал приходить в чувство. Он понял, что полная свобода Тони была признаком не любви его родителей, а, скорее, их безразличия. Вместе с этим пришло осознание того, что попытки собственных родителей урезонить его были проявлением настоящей любви к нему. И то, что они несколько консервативны, может быть, не так уж и плохо. В конце концов, его отец никогда не приходил домой пьяным. В голове Джастина прояснилось: он прямо сейчас позвонит маме.

«Мама, — начал Джастин медленно. — Я хочу вернуться домой». Это была просьба, а не извещение. Он очень хорошо знал, какую боль причинил своим родителям за последних пару лет, и потому не был уверен в их положительном ответе.

«Ты действительно хочешь?» — ответила его мама с легкой неуверенностью в голосе. Она не представляла, чего ожидать от возвращения Джастина. Будет ли все продолжаться в том же бунтарском духе? Станет ли он снова пытаться использовать их в своих интересах? Не возникнет ли между ними прежняя натянутость в отношениях?