Евангелие любви

– Половина десятого, сэр. Он вызвал вас к восьми. Пока еще ждет, но долго это продолжаться не может. Через пару часов Марш кончается, и он в соответствии с планом уедет из Белого дома.

– Черт! Черт! Черт! – Министр застонал и заскрипел зубами. – Раздобудьте мне кофе. Где Хелена?

– Не знаю.

В этот момент позвонил Джон Уэйн и сообщил, где и в каком состоянии обнаружил миссис Тавернер.

– Будьте добры, принесите мистеру Магнусу кофе. – Джудит оперлась о край стола, сложила на груди руки, скрестила ноги и насмешливо смотрела, как ее шеф, сидя на диване, впился пальцами в щеки и погрузил их так глубоко, что кончики совершенно исчезли.

– Мне плохо, – бормотал он. – Совершенно вырубился. Никогда такого не бывало даже после десяти рюмок.

– У вас здесь есть во что переодеться? Во что-нибудь подобающее для главной церемонии столетия?

– Наверное. – Министр зевнул так широко, что из глаз у него выступили слезы. – Надо подумать. Надо подумать.

Джон принес кофе.

– Как там миссис Тавернер?

– С ней все в порядке. Собирается наложить на себя руки. Твердит, что раньше ей не случалось засыпать на работе.

– Скажите, что я ей сочувствую и целиком на ее стороне. Никакая работа и никакой босс не стоят того, чтобы лишать себя жизни. Отправьте-ка ее домой.

Когда секретарь исчез, Кэрриол подала сидящему на диване министру кружку. И тот, обжигая губы, выпил кофе залпом, без сливок и без сахара.

– Еще.

Она налила ему и себе. На этот раз Магнус пил маленькими глотками.

– Что за день! Но я еще на сто процентов не оправился.

– Бедняга. – Кэрриол покачала головой без всякого сочувствия. – Полагаю, вы не в курсе, что миссис Тавернер тоже отключилась. И могу добавить, что у нее на это было больше оснований. Вы до смерти замучили преданную вам, несчастную женщину.

В это время, и, наверное, очень кстати, раздался стук в дверь, и в кабинет вошла одетая с иголочки миссис Тавернер. Десять последних минут она потратила с большой пользой.

– Спасибо, доктор Кэрриол. Я пойду домой, но только в том случае, если мне разрешит мистер Магнус. Один вопрос, мэм: что вы собираетесь делать с тем списком медицинских работников и оборудования, который я получила накануне вечером?

Обычно и без того бледное лицо Джудит полностью лишилось красок, и секретарь министра испугалась, что шефа Четвертой секции хватил эпилептический удар: она замерла, поджала губы и закатила глаза. В ее горле что-то странно забулькало. А затем она так быстро метнулась к дивану, что Тавернер не заметила движения: вот она только что была у стола, а вот уже у дивана. Дернула министра вверх, помогла себе другой рукой и сильно встряхнула.

– Остров Покахонтас! Медицинская команда!

Ее слова заглушил вопль министра.

– О боже, Джудит! Я ничего не сделал!

Кэрриол повернулась к миссис Тавернер:

– Возьмите себе в помощь Джона. Домой вам уйти не удастся – у нас появилась работа.

Она отмахнулась от министра, как от надоедливого насекомого, и, вернувшись к столу, подняла телефонную трубку. Но прежде чем миссис Тавернер успела покинуть кабинет, позвала ее обратно:

– Хелена, мне нужен дежурный администратор военного госпиталя Уолтера Рида.

Телефон президентской вертолетной эскадрильи Джудит знала наизусть.

– Это доктор Кэрриол. Где Билли?

– Еще не объявлялся, мэм. И не радировал. Мы не можем с ним связаться.

В голове у нее пульсировало. Или, может быть, туда каким-то образом перепрыгнуло сердце и там по ошибке билось?

– В половине седьмого утра он вылетел по моему приказу на специальное задание и должен был, самое позднее, до половины девятого вернуться в Вашингтон. Правда, он мне говорил, что ему нужно заправиться.

– Мы знаем, мэм. Мы понимаем, что место назначения было засекречено, но он затребовал карты и возможные пункты заправки между Вашингтоном, Хаттерасом и Роли. Мы проверили весь маршрут – он не отметился ни на одной заправке. Нигде не получали сигнала бедствия, включая радиолюбителей. Так что мы предполагаем, что он сел в пункте назначения с пустым баком и сломанным радио.

– Возможно. Похоже, он сначала решил выполнить мое задание, а потом заправиться. Если бы у него по дороге кончилось горючее, были шансы безопасно приземлиться? Помню, нечто подобное случилось несколько месяцев назад в Вайоминге, когда он летел за нами.

– Конечно, – тепло ответили в трубке. – Этим славятся наши птички: они могут сесть где угодно. И приборы заранее предупредят, что пора вниз.

– Следовательно, можно предположить, что он скорее застрял в пункте назначения, чем где-нибудь по дороге? Там, куда он полетел, нет ни людей, ни телефонов. И если радио вышло из строя, у него нет возможности с нами связаться. – Джудит недовольно покосилась на Гарольда Магнуса. – Спасибо. Если что-нибудь узнаете, немедленно мне сообщите. Я в кабинете министра окружающей среды. Постойте, не разъединяйтесь. Мне нужен вертолет, способный нести восемь-десять человек и медицинское оборудование весом несколько сотен фунтов. Зарезервируйте его для меня и держите до особого распоряжения.